Агата. Сергей Сергеевич Коняшин
в деловом костюме дорогой итальянской марки.
– Антон, – сухо бросил атлетического телосложения парень лет на пять-семь старше меня в армейской разгрузке и автоматом Калашникова наперевес, – физическая охрана.
Моя ладонь звонко хрустнула от его стального рукопожатия.
После того, как я тоже представился, Алексей Евгеньевич пригласил меня в свой кабинет на втором этаже. Усевшись за стол, он сразу щелкнул тумблером генератора шумов. Помещение быстро наполнилось негромким, но назойливым металлическим треском, призванным не позволить никому подслушать наш предстоящий разговор, даже если у одного из нас в узел галстука вшит жучок.
– Ну, рассказывай. Как долетел? Как разместился?
– Все отлично, – ответил я. – Впечатления пока смешанные. Но готов, не раскачиваясь, приступить к своим обязанностям.
– Это хорошо! – весело процокал консул. – Тогда слушай. По технической стороне нашей работы тебя, наверное, больше Миша просветит, а я бы хотел сперва объяснить, куда ты вообще попал. Наверное, уже и сам успел понять, что Йемен – страна непростая. К тому же в последнее время общественно-политическая обстановка здесь быстро накаляется. Пока вроде все спокойно, но уже очень непредсказуемо. Поэтому безопасность и бдительность – превыше всего! Особое внимание надо обращать на наших соотечественников-мусульман из религиозной школы «Дар аль-Хади́с» в провинции Саъа́да на севере страны. Каждого из них, кто не погибнет здесь в боях с хуситами, потом, как пить дать, найдут в чеченской или дагестанской «зеленке»…
Чем внимательнее я слушал Алексея Евгеньевича, тем меньше что-либо понимал. Противоборствующие политические силы «аль-Муата́ммар аль-Уа́таний» и «аль-Лика́ъа аль-Мушта́рак», Социалистическая партия и йеменское ответвление «братьев-мусульман» движение «Исла́х», конфедерации племен Ха́шед и Баки́ль, «аль-Ка́ида на Аравийском полуострове», зейди́ты, салафи́ты – все решительно смешалось в моей голове. Единственное, что представлялось пока предельно ясно – ситуация стремительно сползает к войне, и во всем Йемене нет ни одной силы способной это остановить.
✵ ✵ ✵
После обеда Миша повез меня на ближайший рынок закупиться продуктами.
– Их тут вообще два, – объяснил он, паркуя машину, казалось, в совершенно непроходимом столпотворении людей, ослов, верблюдов, лошадей и баранов. – «ас-Сук аль-А́рабий» в другую от посольства. Он поменьше, поцивильнее, ну и подороже, естественно. Но мне больше нравится вот этот – «Сук-уль-Ка́ъа». Здесь, если хорошо поискать, можно найти что угодно.
Мы вышли из машины. В ноздри сразу ударил полный букет всех самых тошнотворных запахов в мире вместе взятых: гнилых овощей и фруктов, протухших рыбьих внутренностей, навоза, лошадиной мочи… Через несколько минут я привык, а спустя полчаса даже стал немного различать доносящиеся с отдаленных прилавков ароматы специй и пряностей, кофейных зерен и бху́ра – арабских благовоний.
– Теперь смотри, – пытался сориентировать меня Лягин, –