По дорожке в рай. Зарисовки о жизни детей-инвалидов и о православной вере. Юлия Беликова
Зосима высокий такой, в возрасте. Волосы до половины спины седые! Красота! Дети смотрели на него, говорили: «Ой, это Бог!»
И мы решили покрестить детей в ванной комнате на втором этаже в школьном отделении.
Шесть детей крестили. Марину Демкину с братиком помню. У них мама умерла, бабушка с ними приехала. У Марины детский церебральный паралич. Конечно, сейчас Марина взрослая уже, двое детей у нее. А тогда малюсенькая была, болезненная вся.
Красота во время крестин была неописуемая. Вокруг ванны в три стороны свечи горят. За окном темно. Батюшки молитвы читают и детей в ванну погружают, а потом крестик каждому одевают. Это просто что-то.
Потом мы, мамы, накрыли батюшкам стол постный, потому что пятница, во-первых. А-вторых, у нас и не было, чтобы что-то особенное накрывать. Но они были очень счастливы, я рада.
Ох, сколько я детей окрестила. Я тебе передать не могу, Юля. Да! Пол-России детей, когда были одни, без родителей. И до сих пор продолжается каждый заезд: крестим то по двое, то по трое, то одного. Что ж делать? Люди обращаются. Приезжали из Якутии, у них до ближайшего храма 250 километров. Они живут где-то в юртах. Я им говорю: «Не говорите мне ничего, я Калугу-то не знаю, Господи, не то что Якутию вашу».
Еще история была. Я жила с Залинкой, из Осетии мамочка. А денег нету. Она не работала, а я работала. А денег все равно нет, а кушать хочется. Ой, что же делать? Я пришла домой, заварила чаю. На травах все. И был у нас лук, томатная паста, постное масло и уксус. И я все это помешала-помешала. И пришла Залина, и в это время приезжает батюшка. И он нам привез целую упаковку сухарей.
– Ой, сухарики, как раз к чаю! – радуюсь я. Мы рады-радешеньки!
Он говорит:
– У вас что, ничего нету, чтобы покушать?
– Да есть! Это блюдо молдавское!
– Какое?
– Ну вот, – и предлагаю ему наше кушанье.
– Намажу на хлебушек, пожалуй, – сказал он.
А это был Великий пост как раз.
– Какая вкуснятина, Марина! – и намазывает еще.
Потом долго это блюдо вспоминал:
– Тогда какую вкуснятину мы ели!
Мы смеялись и плакали.
Потом он еще как-то раз приезжал, и я опять сделала то же самое. Он говорит:
– Ой, как я наелся!
Но у нас картошка уже была.
Такие уж мы были деловые, да. «Ой, как я наелся! Какая вкуснотища!»
Еще случай помню. Ночью звонит телефон:
– Алло!
Я говорю:
– Да.
А там отец Илиодор в трубке.
– Марин, ты спишь?
Я говорю:
– Ну, конечно, уже не сплю.
– А что ты делаешь?
– Вот с тобой разговариваю, ты же меня разбудил.
– А можно мы к тебе с отцом Ипатием заедем, мы из Москвы?
– Конечно можно.
Пока они ехали, Юль, я пожарила большую сковородку картошки. Август месяц. Банок накрутили – сколько хочешь. Мы же много закрываем. Открыла им. Раду спал. Они приехали в 3 ночи. Пока