Непересечение. Игорь Александрович Веселов
совсем не мешала парню оставаться ярким представителем древнего народа.
Ну, а лично меня ровным счетом ничего не тревожило в таком характере. Наоборот, человек умел нравиться. Да и внешность Чугмана вряд ли позволяла однозначно определить национальность- рыжеватый, даже немного конопатый, узколицый с масленичными глазами и утиным носом. Обычный облик не красавца, но с массой умного обаяния, которое так, зачастую, привлекает молодых, и не очень, особ женского пола.
А познакомились в какой-то новогодней компании, через наших, тогда еще юных, жен, являющихся на тот момент одногруппницами, хотя далеко не подругами. Оба мы, веселые ребята, 22-х лет, и учимся на последнем курсе, правда разных институтов. У каждого из нас свои планы на будущее, но они совпадают в одном- обратить постперестроечное время в свой карьерный и финансовый успех.
Другими словами, ничего нового, у того моего поколения, если ты с мозгами и не наделен явными пороками.
Вплоть до девяностого года наши, с Аркадием, дороги особо не пересекались. Так, изредка встречались за какими-то общими праздничными столами, где сдвигали рюмки, травили байки, пьяненько и одобрительно хлопали друг друга по спине и т.д. Когда я защищал кандидатскую, он успел стать начальником монтажного участка. То есть, у обоих наличельствовали перспективы и виды на лучшее. А в безденежной науке, враз распадающейся страны, наступила эпоха хоздоговоров и кооперативов. И вот тогда, когда по тематике моей диссертации на двух крупных предприятиях города были, без лишних рекламаций внедрены установки по очистке гальваностоков, ко мне, в лабораторию, заявился Аркаша Чугман.
–
Его эмоциональная напористость, в тот день, слегка удивила, но причина такого поведения, в общем-то, лежала на поверхности. Ведь я почти сразу купил себе первое и дефицитное авто за серьезные деньги. А этот факт, по-видимому, и вызвал у парня повышенный интерес к тем самым проектам, по результатам их доходности.
Хотя справедливости ради стоит отметить, что пришел он не с пустом, но, заведомо, и не из праздных побуждений. Оказалось, у него с собой, в письменном изложении, предложение (ныне бизнес-планом называется) о нашей будущей совместной деятельности. Там ему «скромно» отводилась роль 50%-го участника в новом предприятии. Причем оно уже с налоговыми льготами, поскольку имеет статус молодежного научно-производственного объединения. И юридически, мол, все подготовлено и надо лишь мое официальное согласие, чтобы мои разработки стали собственностью этой фирмы. За такие уступки мне горячо обещаны (ни много ни мало): та же доля в уставном капитале и должность зама.
Аркадий по обыкновению убедителен, да еще с присущей коммерческой жилкой. А я, сам, и не сказать- весь прямо в науке, да и как-то сразу прочувствовал здесь лидерство Чугмана.
С того момента передо мной встала дилемма: либо уходить с кафедры и вплотную заняться бизнесом, либо, все-таки, не бросать мечту о докторской. Те годы многих растиражировал подобный выбор. И Иван Ворохов оказался