Южная роза. Ляна Зелинская
служить там, – ответил Корнелли неохотно.
– Застрелил? Но… за что?
– Горцы очень трепетно относятся ко всему, что касается чести…. Но не думаю, что вам стоит знать подробности этой истории. Она произошла из-за женщины, и мне бы не хотелось говорить об этом. Лучше давайте поговорим о вас, – Корнелли посмотрел на Габриэль с улыбкой.
Вот уж точно сущее неприличие – быть разжалованным из-за женщины! Наверное, это и правда, мерзкая история. Хотя, чего она вообще ожидала от этого гроу?
Но во всём этом была и положительная сторона – мессир Форстер и капитан Корнелли явно недолюбливали друг друга, и Габриэль поняла, что пока она находится рядом с капитаном, «этот гроу» едва ли осмелится подойти к ней с разговорами или приглашениями на вальс. И этим стоило воспользоваться.
Мессир Форстер и в самом деле держался в стороне – проводил время в обществе других девушек, а особенно Джованны Домазо и Паолы Кавальканти. Но его присутствие всё равно отравило ощущение праздника. Куда бы она ни пошла, с кем бы ни танцевала, Габриэль чувствовала, как за ней наблюдают его пронзительные синие глаза, и как бы ни хотела его не замечать, но их взгляды то и дело пересекались, словно притянутые невидимым магнитом.
Этим вечером, лёжа в кровати в одной из комнат виллы «Роза Боско» и глядя в темноту, Габриэль вспоминала прошедший день и, как обычно перед сном, перебирала воспоминания о том, что случилось с ней – хорошее или плохое. Она вспоминала серые глаза капитана Корнелли и те слова, что он ей говорил, и улыбалась. Капитан оказался милым и приятным собеседником, он хорошо танцевал и был исключительно внимателен. Провожая её к комнате, он остановился на лестнице и, поцеловав на прощание руку, произнёс:
– Мне очень понравился сегодняшний день, синьорина Миранди. Могу ли я рассчитывать на то, что завтра он повторится?
И она, разумеется, ответила «Да».
Фрэн что-то щебетала о завтрашнем карнавале, но Габриэль её не слушала, думая об Энцо Корнелли, и уже собиралась заснуть, когда из сладкой дрёмы мечтаний и полусна её вырвал голос кузины:
– Элла? Ты не спишь? А ты знаешь, что Паола Кавальканти без ума от «этого гроу»? Вот уж кто бы мог подумать, она буквально висла на нём весь вечер. Как и Джованна Домазо.
– Джованна ещё слишком мала, чтобы что-то понимать в мужчинах. Он годится ей, наверное, в… деды, – усмехнулась Габриэль, – да и к тому же все понимают, что подобный мезальянс не приснится её отцу даже в страшном сне. А что касается Паолы… сомневаюсь, чтобы этот заносчивый Форстер имел на неё серьёзные виды. Все же знают, что у неё за характер.
– А ещё он понравился Лучиане, – произнесла Фрэн и добавила шёпотом, – и они с Паолой заигрывали с ним, как дурочки, и чуть не подрались.
– И вот зачем ты мне это говоришь так, как будто рада за него?
– Затем, что я только сейчас перестала с ужасом думать о том, как бестактно мы поступили, едва не высмеяв его сегодня перед всеми. А представь, что ты бы со сцены