Стихи, навеянные творчеством Сальвадора Дали. Галина Богапеко
море там Саргассово[8],
И бастровые[9] насыпи на кромках ледников.
В подсветке – побережье оливкового цвета
И затенённый плюшевый
в пространстве ближнем холм.
На нём в подсветке глыба —
с потусторонним светом,
А наверху псефиты[10] – фигурка башмачком.
И женский образ странный —
в прозрачном целлофане,
Изображён у глыбы вдали от океана.
На фоне полусвета, на затенённом плюше,
Он походил на рыбу, застывшую на суше.
И девы тень на камне,
в просвете, где веками
Вдруг появлялись души…
Постоянство памяти
Новая «нормальность» уже приходит, и появление нового человека уже совсем близко.
«Почему у вас часы растекаются?» – спрашивают меня. Но суть не в том, что растекаются! Суть в том, что мои часы показывают точное время.
Память – она расплавлена во времени,
А может быть, время расплавлено в памяти?
Берег, уже не живой берег —
Рисунок, застывший памятником.
Мозг – как расплавленный сыр —
Супермягкий, тягучий.
Я представляю себе часы —
Мягкие в этом случае.
Они на ветке, они на скале,
Мозг поперёк обернули.
Кажется, я нахожусь в шале,
Раскачиваюсь на стуле.
Мигрень не проходит, плывущий взгляд.
А часы на маслиновой ветке висят,
И время на них шесть часов.
Мне надо вернуться к себе – назад,
В двенадцатый круг[11] изощрённых мозгов…
Последний блик
(Словесный рисунок)
Расплывчатый старик —
Чернильным эдаким разводом в виде лужи,
На фоне хаоса, который в мире кру́жит,
Он в землю смотрит – потерял парик.
Нет парика,
Он ощущает холод вен
И холод сердца, и замёрзли уши,
А сзади в речке отраженье стен
Вчерашней жизни и уже минувшей.
И ворошит он длинной палкой тлен.
Согбенный, ищет «соль земли»,
Но созерцает тлен, и глень,
И оживленье вредоносной тли.
Расплывчатый старик —
Чернильным эдаким разводом в виде лужи,
На фоне хаоса, который в мире кру́жит,
Он в землю смотрит – и последний блик…
Жизнь коротка – от зноя и до стужи.
Куда уходит любовь
Я вижу печаль, беспросветные дали
Сердечной картины Дали.
В златых облаках золочёные храмы,
В златых облаках святые хоралы —
То песни вселенской любви.
И облик святой с посланьем в руке —
На тихой, небесной, священной ладье,
На сизой окраине неба.
А