Москва-bad. Записки столичного дауншифтера. Алексей А. Шепелёв
что им этого делать не надо – их и так принимают как родных, даже мечети по всему городу шикарнейшие возводят…
Да, это, если угодно, набат. Или глас вопиющего в пустыне. Наверное, среди множества других голосов. Я далёк от национализма, призывов к топору, к дубинушке ухнуть и т. д. Но симптомы более чем тревожные. С 1997 по 2011 годы только численность официально учтённых трудовых мигрантов выросла на 614%! Уже сейчас они ведут себя по-другому: более раскованно, зачастую по-хамски. Все эти показные юродствования – «начальника», «моя твоя не понимать» – давно ушли в прошлое, в настоящем мы имеем настоящий, не на словах и шутках, Москвабад… На его улицах уже не какой-нибудь едва заметный таджик-гастер, тощий и прокопчённый, одинокий, тихий, забитый, неприметно копошащийся в своём углу или подвале, принося посильную и зачастую бесплатную пользу развитому человечеству, а совсем иное. Несуразнейшая разнузданнейшая вакханалия, феерия аулов и кишлаков, разгул восточных рынков, их получивших внезапную свободу безмозглых, озлобленных рабов, настоящее нашествие орды.
Может быть, я не настолько исторически дальновиден – конечно, гляжу из окна хрущёвки! – как сильные мира сего, решающие более глобальные и неочевидные обитателям первого этажа метазадачи (и тут я не только иронизирую), но такие бла-а-родные вещи, как увеличение населения страны за счёт перенаселения столицы, восполнение рынка труда дешёвой рабсилой, благоустройство столицы и обустройство частного быта, вытеснение русского населения более непритязательным нерусским, прививка к нашему застоявшемуся-застаревшему этносу более молодой и горячей крови, кажутся мне, и не только мне, неприемлемыми. Меня серьёзно занимает вопрос: а может и впрямь возможна сия мифическая переплавка абсолютно чуждого дикого азиатского генофонда? Но исходя из увиденного (отчасти здесь описанного), создаётся ощущение, что никак нет. И боюсь, что добавлять привычные полубессмысленные выражения – «в ближайшей исторической перспективе» – или не в ближайшей – здесь уже полностью бессмысленно: нынче все живут одним днём, будто минутками перед тем, как Везувий зев откроет. Впрочем, могу же и я ошибаться…
Как ошибся, наверное, и вообще с Москвой. Как будто ошибся дверью. Известно с детства, что слезам тут не верят, что надо завоевать, но в тоже время не верить этим сказкам (а тому, что хорошо живут – верить!), и т. д. Но я ехал, мы с женой приехали, по сути, не для этого – нам просто больше некуда.
Больше пяти лет прожив в Подмосковье, практически еженедельно наезжая в столицу, мы видели, что их в метро и на улицах изрядно, потом, что много, потом, что очень много… Но не настолько, чтобы ни о чём больше не оставалось возможности думать!..
Как в былые – блаженные! – годы, когда в вагон метро вдруг заходил негр, и сразу все поворачивали на него головы и неприкрыто лупились, так сейчас сам затискиваешься с утра в набитую под завязку