Враги креста. Валерий Иванович Лапковский
с ним, в томике сочинений Пушкина, нахохлился другой обитатель неба, мрачный гений, демон обиды… Частенько навещал классика русской литературы, особенно в те дни, когда поклоннику Аполлона были внове все впечатления бытия, и взоры дев, и шум дубравы, и песнь ночного соловья. Когда возвышенные чувства, свобода, слава и любовь, и вдохновенные искусства столь бурно волновали кровь потомка арапа Петра Великого, печальны были свидания Александра Сергеевича с духом злобы поднебесной. Неистощимой клеветою, тот Провиденье искушал, он звал прекрасное мечтою, а вдохновенье презирал. Вливая в душу собеседника хладный яд, исчадие тьмы не верило ни в любовь, ни в свободу; на жизнь насмешливо глядело и ничего во всей природе благословить не хотело…
Испытав наваждение нечистой силы, поэт претворил это событие в превосходный стих, подтвердив тем самым древнее учение о падении Денницы («Равенство с Богом присвоил себе ангел, но пал и сделался дьяволом» – бл. Августин), о постоянно подстерегающем нас искушении со стороны сатаны; о том, что каждого из людей опекает два ангела: добрый и злой.
В старинном сборнике «Отечник», где сияют изречения святых иноков и повести из их жития, поведано: к одному брату подкрался супостат в образе ангела света и возгласил: «Я Архангел Гавриил, послан к тебе». Старец спокойно ответил: «Не к кому ли другому ты послан? Я недостоин того, чтобы Бог направлял ко мне Своих служителей». Дьявол тотчас исчез.
«Отцы пустынники и девы непорочны, чтобы сердцем вознестись во области заочны», неустанно назидают: если и поистине предстанет пред тобою Ангел, не прими его легковерно, но смирись, утверждая: я, живя во грехах, не достоин зреть ангелов.
Господь наш Иисус Христос, Ангел Великого Совета Пресвятой Троицы, в день испытания всех человеков, в неминуемый час Страшного Суда, явится не на покладистом осляти, а на буйном коне, в окровавленной ризе, с мечом обоюдоостром, беспощадный к Своим врагам. И будут с Ним, – вещает последняя книга Библии, Апокалипсис, – ангелы в чистых белоснежных одеждах, чьи стройные чресла препоясаны золотыми поясами, а руки полны чашами ярости Божией.
«Каждый Ангел ужасен» (Р.М. Рильке, «Дуинские элегии», элегия первая), ибо красота Ангела повергает в страх и трепет наше убожество пред ним, побуждая к молитве: «Ангел Божий, Хранителю мой Святый, живот мой соблюди во страсе Христа Бога, ум мой утверди в истинном пути, и к любви горней уязви душу мою, да Тобою направляем, получу от Христа Бога велию милость! (Канон Ангелу Хранителю).
Аминь.
Грехопадение моралиста
«Но если бы даже Ангел с неба
стал вам благовествовать не то,
что мы благовествовали,
да будет анафема».
(Гал., 1,8)
Николай Бердяев – существо парадоксальное и трагическое ‒ опубликовал в 1931 году в Париже сочинение «О назначении человека».
«Книга эта, ‒ по его словам. – хочет быть опытом конкретного учения о человеке,