Принцесса для Аспида. Мария Высоцкая
и собственной никчемности.
Уже давно включен режим саморазрушения, что бы я ни делал – пустое. Трагедия поглощает, и в какой-то момент я просто больше не могу думать о чем-то кроме этого. Смотрю на шайбу, но заведомо знаю, что промахнусь. Знаю. Чтобы прийти в форму, мне понадобился год. Начинать в двадцать, словно с нуля, это колоссальный труд, требующий выдержки.
Сейчас мне двадцать три, и я, наверное, все так же далек от своей первоначальной цели, но я должен двигаться вперед. Должен вырваться из этого болота, должен освободить мать и сестру от этой бесконечной муки. Должен!
Спустившись в холл, замечаю девчонок-чирлидерш, хочу пройти мимо, но взгляд сам цепляется за нее. Проклятье какое-то. Какого черта она тут скачет в этих шортах? Упираюсь плечом в квадратную колонну, наблюдая за тренировкой.
Меня сглазили? На этой мысли Тея резко оборачивается в мою сторону, оступается и падает на пол, морщит нос, быстро растирая лодыжку. Запрокидывает голову, озлобленно смотря на меня, вокруг нее сразу собирается толпа девчонок, позволяя мне благополучно свалить отсюда как можно дальше.
Сбегая по ступеням, задаюсь единственным вопросом: почему я с ней постоянно сталкиваюсь?!
***
Захожу в магазин, быстро набираю корзинку продуктов. Дверь в квартиру открываю своим ключом, звонить смысла нет. Мама дома, но я не хочу причинять ей дискомфорт. Перешагнув порог, не разуваясь иду на кухню, вымою пол перед вечерней тренировкой. Методично опустошаю пакет, раскладывая продукты по шкафчикам, слышу скрип половиц позади.
Оборачиваюсь и мгновенно сталкиваюсь с робкой улыбкой.
– Давай я тебе помогу, – огибаю инвалидное кресло, останавливаясь за ее спиной, – надо снести эти дурацкие пороги.
– Сыночек.
Стискиваю зубы, потому что меня перетряхивает от ее голоса, он пропитан благодарностью, именно ею.
Мама всегда была такой – жертвенной, слишком доброй и всегда в меня верила, даже эти полгода, когда все мои шайбы летели мимо ворот. Наверное, тогда только она и верила.
– Ты опять брал подработку? Мирон заходил… он вновь подбивает тебя на этот кейтеринг?
– Как оказалось, это даже выгодно, – неопределенно взмахиваю рукой.
– Тебе нужно много тренироваться, а ты занимаешься всякой ерундой. Если боишься за меня, то не стоит, я не пропаду. Одна сломанная жизнь – это неприятно, а вот две – это уже слишком.
В прихожей слышится шум, Аська дергается под играющую в наушниках музыку, скидывая кроссовки, а ровно через секунду и рюкзак, он летит туда же, на пол.
– А вы тут чего, – вытаскивает из уха наушник, – что-то случилось?
Сестра целует мать в щеку и усаживается на стул, продолжая на нас поглядывать.
– Все хорошо, доченька, мы тут так, о жизни.
– М-м-м, ну ладно. Кстати, я устроилась на подработку в детское кафе, буду шарики из мороженого катать. Здорово, правда?
Мама улыбается, но это только образ. В глазах беспросветная печаль и непомерное чувство вины. Она почему-то