Мистический роман, или Заложница кармы. Римма Ульчина
Еще раз стон. Он раздался совсем рядом!
– Зоя, положи ребенка и посвети теперь сюда!
Ребенка я, конечно, не положила, а опустилась на колени вместе с ним, крепко прижимая его к себе одной рукой, а в другой держа зажженную лучину. Перекинув винтовку за спину, Петя нащупал рукой сухую щепку и зубами сделал из нее две лучинки. Одну он засунул себе за пазуху, а другую приложил к моей, и та, вспыхнув, мгновенно выхватила из темени силуэты двух лежащих рядом женщин. От неожиданности я вскрикнула. Одна из женщин открыла глаза.
– Кто вы?
Мы с Петей сидели на снегу и молча глядели на женщину. Мне казалось, что силы окончательно покинули нас, и мы вот-вот свалимся рядом с этими женщинами.
– Стреляйте же, стреляйте в меня! Только не убивайте моего ребенка. Прошу вас, будьте хоть чуточку милосердны! Будьте людьми! Может, вам за это и зачтется там, на небесах. Я сама буду там наверху просить за вас бога!
– Мы – никакие не убийцы, – осипшим голосом сказал Петя. – Мы такие же люди, как и вы, занесенные судьбой в эти края. А вот и ваш младенец. Мы его нашли недалеко отсюда, возле убитой лошади.
Я подползла к женщине и положила к ней на грудь ребенка. По ее щекам катились слезы.
– Хватит плакать! Время не ждет. В любую минуту здесь могут появиться волки, а могут вернуться и убийцы. Скажите, можете ли вы идти?
– У меня ничего не болит, но я не чувствую своих ног. Я пыталась встать, но у меня ничего не получилось.
– А что с той женщиной, которая лежит рядом с вами?
– Какой женщиной?!
Она с большим трудом повернула голову и поглядела на лежащую навзничь женщину.
– Господи! А где моя старшая дочь?! Что с ней? Где она? Почему я ее не вижу? – и она отключилась.
Петя подполз к той женщине, которая лежала лицом вниз, и попытался ее перевернуть. Он был настолько измотан, слаб и истощен, что ему пришлось переворачивать ее в несколько приемов. Мы опять услышали слабый стон. Казалось, что он идет из-под земли. Я чувствовала, как на моей голове начали шевелиться волосы. Слабость и противная тошнота тянули меня к земле.
– Зойка, хватит! Подожги еще одну щепку и посвети сюда.
Наконец он сумел перевернуть женщину лицом вверх. Она была мертва, но под ней лежала маленькая девочка и тихо, протяжно стонала. На вид ей было годика три-четыре. Она еле дышала. Я, преодолев свой страх, подползла к ребенку и посветила ей в лицо. Оно отливало свинцовой синевой.
– Она умирает, она умирает! – губы у меня шевелились, но звука не было слышно.
Петька оглянулся. Увидев мои безумные глаза и беззвучно шевелящиеся губы, сам чуть не грохнулся на землю. Взяв себя в руки, он начал бить меня по щекам. Придя в себя, я закричала.
– Ты что, совсем свихнулся? Кто тебе дал право меня бить?
И осеклась. Где-то, пока далеко, слышалось призывное волчье завывание.
– Зойка, давай шевелись! Зажигай еще одну лучину. Пора, давно пора отсюда бежать.