Неистовый. Л. Дж. Шэн
спросил он, выглядя растерянно, раздраженно и… уязвимо?
Возможно.
– Муковисцидоз. Это болезнь легких.
– Это лечится? – его голос звучал жестко, вынуждая ответить. А брови нависли над переносицей.
Со стороны, наверное, казалось, будто он обвинял меня в чем-то.
– Нет. – Я почувствовала, как запылали щеки. – Я родилась с ней. И с ней же и умру. Возможно, даже из-за нее. И скорее всего, не доживу до старости. Этот ген я получила от обоих родителей.
– Но Милли не болеет, – все с тем же выражением заявил он.
Неужели он думал, что я вру? Неужели я бы стала врать о подобном, а не придумала бы себе какую-то сверхспособность или IQ как у Эйнштейна. Я усмехнулась этой забавной и привлекательной мысли.
– Ну, сестре повезло, – выпалила я. Ведь действительно так считала. Причем во многих отношениях. – Даже если этот ген есть у обоих родителей, это не означает, что его получат все дети. Считай это русской рулеткой природы. И так уж сложилось, что именно я схлопотала пулю. Вот такой забавный факт. Теперь я могу идти?
Будь на его месте кто-то другой, я бы развернулась и ушла. Просто ушла. Но с Дином «Рукусом» Коулом все не так просто. Мне хотелось растянуть каждую секунду, проведенную с ним наедине. И я бы сама не ответила почему. Находясь рядом с ним, я чувствовала странное томление и трепет, а когда он уходил, начинала ненавидеть себя за каждое сказанное слово, действие или сделанный вдох.
– Рози.
Я почувствовала, как его грубые ладони обхватили мою талию, и вскинула голову, а в следующее мгновение полетела в бассейн. Это произошло так неожиданно для меня, что я не успела подготовиться к падению. И в прямом, и в переносном смысле. Тело ударилось о воду плашмя и так сильно, словно я врезалась в бетон. Гребя руками, я устремилась к поверхности, чтобы глотнуть воздуха. И только после первого отчаянного вдоха поняла, насколько холодной была вода. Стараясь сдержать дрожь, я вытерла лицо от воды и открыла глаза. А в следующее мгновение меня вновь окатило водой. Потому что Дин тоже прыгнул в бассейн.
Сердце заколотилось в груди, словно отбойный молоток. Я чувствовала, как оно бьется о грудную клетку и, пытаясь пробиться наружу, то опускается в желудок, то поднимается к горлу. Бежать. Бежать. Бежать. Дин подплыл ко мне и прижал к кафельной стене безмятежно-голубого цвета. Я тут же набросилась на него с кулаками. Обрушила на него неистовые, наполненные злостью удары. Они совсем не походили на шутливые хлопки, которыми девушки одаривают парней, флиртуя с ними или предупреждая держаться подальше. Нет. Я впилась ногтями ему в грудь, желая расцарапать до крови.
А из глаз полились слезы.
Это совершенно на меня не походило. Я никогда не плакала перед незнакомыми людьми. Да я вообще плакала только перед родителями или Милли. Но вот сейчас по моему лицу струились горячие, соленые слезы, смешиваясь с холодной, сладковатой водой.
Жизнь несправедлива.
– Что, черт возьми, с тобой творится? – закричала я, продолжая бить его кулаками по груди.
Он