Распад. Новое солнце. Сандро Давидович Мамагулашвили
перекинула ее через плечо и заключила в объятья ничего не подозревающую подругу.
– Я люблю тебя, Бри. Береги себя!
– Что? Чего ты это вдруг? И я тебя, конечно, люблю, но… Эй, куда ты? Подожди.
Но Экка ее уже не слушала и со всех ног бежала к выходу, путь к которому преградили курсанты.
Столпившиеся в проходе люди горячо обсуждали минувшую лекцию, при этом обильно жестикулировали и совсем не заботились о случайных прохожих. Экка проскочила мимо них без труда. Ни один из них ни плечом, ни рукой до нее даже не дотронулся, после чего она вышла из аудитории в просторный холл.
С самого начала своего обучения именно коридоры стали ее любимым местом во всей академии. Высокие потолки, ровные бежевые стены, обрамленные снизу метровыми деревянными панелями. Свисающие с потолка пышные хрустальные люстры, которые купались в ярких бликах и издавали едва различимый перезвон.
Казалось, что отсюда можно попасть куда угодно, прыгнуть в первую попавшуюся дверь и очутиться в другом мире, где непременно будет также тепло и уютно… так же, как было у нее дома, пока он полностью не растворился в огне.
Миновав столовую, Экка сразу направилась к лестнице и по широким ступеням взлетела наверх. Добравшись до нужного этажа, она перешла на шаг, чтобы восстановить дыхание, поправить форму, и замерла перед высокой двойной дверью с декоративной резьбой.
Девушка простояла так несколько минут, переминаясь с ноги на ногу.
«Хм, неужели я слишком рано?» – подумала Экка, но вдруг громкоговоритель, расположенный под самым потолком, ожил, выдав пару глухих звуков, после чего голос диктора разнесся по всей академии:
– Курсант Экка Вель, подойдите в кабинет ректора. Курсант Экка Вель, подойдите в кабинет ректора. Курсант…
Не став дожидаться окончания сообщения, она схватилась за ручку и потянула тяжелую дверь на себя.
– Курсант Экка Вель прибыла по вашему распоряжению!
Ошарашенный секретарь, по-прежнему державший в руках включенный микрофон, удивленно разглядывал девушку на пороге. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя, после чего он учтиво проводил ее в кабинет.
– Добрый день, Экка, мы тебя ждали.
Кассандра Холлош встретила ее своим знаменитым взглядом: холодным, цепким и оценивающим. Плавным жестом она пригласила девушку сесть. Экка повиновалась, заняв кресло напротив.
Эта женщина, ходившая в чине генерала, являлась настоящим эталоном слова «военный». Прямая осанка, идеально выглаженная форма, властный голос. Все ее движения были четкими, и в них чувствовалась сила. Ее короткие волосы блестели серебром, она принципиально не красила их и пользовалась минимумом косметики.
– Курсант Вель, – произнесла ректор, – позвольте перейти сразу к делу.
Экка машинально кивнула, хоть и понимала, что ее согласия не требуется.
– Курсант Вель, – продолжила генерал, – это последний раз, когда я обращусь к вам в таком звании. С сегодняшнего дня вы становитесь выпускником нашей военной академии.