Ненавижу тебя. Анна Шварц
за свое счастье…
Позади с грохотом ударяется об стену дверь и я поворачиваюсь. Даша что-то тараторит в трубку, а я смотрю, как сестра, пошатываясь,идет к унитазу, зажимая рот рукой.
Ну, мать вашу.
– Уйдииииииии, – стонет Ксюша, падая с размаху на колени перед белым другом и закатывая глаза, – скажи родителям, чтобы не жрали рыбу! Она испорченная! Меня тошнииит…
– Эли! – Даша внезапно кричит в трубку, – я слышу женский голос! Так и знай – это ничего не изменит! У тебя может быть сколько угодно женщин, но ТЫ ВЕРНЕШЬСЯ КО МНЕ!
Сестра делает «буээээ», а я закатываю глаза. Сбрасываю вызов, пихаю смартфон в карман и сматываюсь из ванны. Чувство такое, будто эти двое сегодня насильно поимели мое уютное и спокойное болото. Одна – морально, вторая же просто осквернила мой туалет и дом своим пьяным присутствием.
– Элиии! – несется мне в спину сдавленное, – есть активированный уголь?
– В аптечке, – сквозь зубы отвечаю я, закрывая дверь. Точно завтра пропишу пару подзатыльников.
Ухожу в спальню, закрываю дверь, чтобы кое-кто не вломился ко мне поболтать. Откидываю одеяло и ложусь на кровать. За большим панорамным окном, вдалеке на газоне светится небольшой фонарь. Летом я постоянно смотрел, как вокруг него летают всякие мошки, но сейчас ночи еще холодные, поэтому сейчас он выглядит одиноким. Прямо как я.
Ловлю себя на мысли, что останься я таким же толстым, как в детстве – и почти ничего бы не поменялось в моей жизни.
Раньше мне казалось, что красивая внешность – это билет в счастливую жизнь. Нет, мир крутится, все-таки, по другим законам.
И почему-то ненароком вспоминаю встречу с Никольской. Черт, она умудрилась побывать замужем и у нее есть дочь. Успела завести семью. Втрескалась в кого-то настолько, что решила завести ребенка, и опять, как и раньше, оказалась в том мире, двери которого передо мной пока закрыты.
Лучшее, что я сейчас могу сделать – это просто закрыть мысленно тему с ней, отпустить к черту все прошлое… но понимаю, что каждый раз это оказывается невозможным. Каждый раз ей удается как-нибудь меня задеть, заставляя испытывать весь спектр чувств, на который человек вообще способен. Даже когда ее нет рядом, даже когда между нами пятнадцать долгих лет друг без друга, и у меня есть только воспоминания.
Черт, Никольская, ненавижу тебя. Я задолбался прокручивать в голове мысли «что было бы, если бы я мог вернуться в прошлое и изменить все».
«Слушай» – советует мне холодный разум, – «даже не пытайся раскопать прошлое и узнать – звонила ли она действительно тебе, и почему ты об этом не знал. Что, если она не врет?»
Хрен его знает. Тогда я просто буду идиотом, потому что все могло бы быть… иначе.
И от этого, если честно, не по себе.
Глава 14
(Настя)
Солнце тускло светит из-за штор, когда я просыпаюсь. Из прихожей доносятся голоса. Кто-то говорит на эмоциях – шепчет яростно и возмущенно. Я смотрю на время. Стрелки настенных часов показывают шесть утра. Соня еще