Сад сломленных душ. Жоржия Кальдера
непрерывно исходят волны страха, которые поражают наши сердца, заставляют нас бояться его, унижают, лишая отца остатков достоинства.
Чем дольше я разглядывала Тень, тем сильнее становилось ощущение, что меня засасывает мрак, а моя душа заполняется темнотой, пачкается исходящей от него тьмой.
– У девочки не будет никаких проблем, – спокойно произнес солдат. – Лучше радуйтесь, потому что вашего младшего сына выбрали для прохождения подготовки, дабы в будущем он вступил в имперский легион.
– Адское пламя… – слабо простонала мать. – Только не это…
Она прижала ладонь ко рту, тщетно пытаясь сдержать вопль отчаяния.
Вступление в войска Пепельной Луны преподносилось народу как несравненная привилегия, редкая возможность эффективнее всего послужить королевству. Впрочем, простофиль среди нас было мало. Каждому новобранцу предстояло пройти через сложную процедуру слияния с необыкновенной броней, выкованной самим Орионом, и этот процесс являлся тяжким испытанием. Неотъемлемая часть подготовки будущего солдата пугающая, крайне болезненная и… зачастую смертельная.
Альтаир захлопал глазами, его рот слегка приоткрылся в безмолвной жалобе. Он бросил на меня полный ужаса взгляд, но тут же отвернулся и уставился в пол.
– Отец, мама, все будет хорошо, – заверил он родителей слегка дрожащим голосом. – Вам не нужно беспокоиться.
Он вышел из квартиры и, скрывшись за широкими спинами солдат, поспешил покорно уйти, не дожидаясь, пока отец вмешается и тем самым окончательно себя скомпрометирует.
Обычно новых рекрутов забирали из семей в будние дни, за ними никогда не приходили воскресными вечерами, в час, когда на людей обрушивалось осуждение богов.
– У меня есть и другие приказы, – продолжал человек с металлическими глазами.
– Разумеется, – процедил отец сквозь зубы, как будто уже понял, к чему все идет.
Я словно приросла к месту, не в силах поверить в происходящее.
– За ненависть, которую вы готовились обратить против бога-императора Ориона, вы, Темис Валенс, и вы, Дана Валенс, арестованы, – ничего не выражающим голосом отчеканил легионер. – Наказание за ваш грех – смерть, и приговор будет приведен в исполнение немедленно. Пожалуйста, пройдемте с нами.
Двое солдат отделились от общей группы и, подойдя к отцу, заломили ему руки за спину.
– Как можно осуждать за то, что еще даже не произошло, за мысли, которые еще даже не пришли нам в голову?! – взревел отец, отчаянно пытаясь вырваться. – Неужели в мире совершенно не осталось здравого смысла?
Мать подняла руки, показывая, что не будет сопротивляться и пойдет с легионерами по собственной доброй воле. Она тоже вышла за порог, по ее лицу текли слезы. Альтаир, уже успевший отойти довольно далеко по пешеходным мосткам, закрыл уши ладонями, чтобы не слышать криков отца. Никто из соседей не осмелился выйти на улицу, однако я видела, что из окон украдкой выглядывают бледные лица: ошеломленные,