Сад сломленных душ. Жоржия Кальдера
часа…
По крайней мере, я себя в этом постоянно убеждала.
Моя жажда мщения была столь сильна, что давала мне силы терпеть, а также верить, что я, тщедушная семнадцатилетняя девушка с покалеченным телом, весьма посредственная скрипачка, однажды смогу что-то сделать против наших владык. Неважно, какими средствами и каким чудом это вдруг станет возможно, но я ни капли не сомневалась, что рано или поздно достигну своей цели.
Ведь, в конце концов, у меня в рукаве имелся такой козырь, о котором никто из богов даже не подозревал, и это делало меня особенной, возможно, даже опасной. Своим секретом я поделилась лишь с Хальфданом, моим лучшим другом, и с его отцом Лотаром – во всем Стальном городе только эти два человека относились ко мне с уважением и доброжелательностью.
Эти двое многое сделали, чтобы не дать мне поддаться разрушительному отчаянию. Лотар и Хальфдан жили рядом с квартиркой, которую некогда занимала наша семья; они были рядом, когда я осталась сиротой без средств к существованию. Они предложили мне пищу, заботу и поддержку, несмотря на то что в первые месяцы после потери близких я отказывалась разговаривать с кем-либо.
С тех пор Лотар много раз предлагал мне переехать к ним с сыном, и каждый раз я отказывалась, предпочитая их великодушному гостеприимству бесподобное уединение Леса Проклятых – я часто оставалась там на ночь, чтобы никто не слышал моих стонов. Никогда и никому я не позволяла видеть, в какое жалкое существо превращалась по ночам…
Помимо кошмаров меня мучили боли в ампутированных конечностях, причем сильнее всего эти ощущения проявлялись в самые темные часы суток. В такие моменты я сжималась в комок, позволяя тоске и ужасу захлестнуть меня с головой.
Я ненавидела навязанные мне протезы, гадкие металлические подобия руки и ноги. Казалось, их вес постоянно увеличивается; одно только их присутствие начинало угнетать и душить меня, как только заходило солнце.
И еще эта зияющая дыра у меня в груди, эта головокружительная пустота на месте моего умершего сердца – я не могла ее игнорировать, ворочаясь с боку на бок под одеялом, оставшись наедине со своими мыслями…
Я с горечью фыркнула и отбросила от лица прядь своих темно-каштановых волос, остриженных до плеч: часть волос заплетала в тонкие косички, закрепленные оловянными подвесками. Я сжимала кулак до тех пор, пока не услышала неприятный металлический скрежет. Как бы мне хотелось избавиться от этих механических протезов, выдернуть их из тела. Казалось, искусственные рука и нога жгут мою плоть, это ощущение становилось невыносимым…
Вдруг в мое логово задул легкий ветерок, слегка всколыхнув металлические листья гигантского дерева, на вершине которого я угнездилась; ветер принес с собой тихие звуки пианино. Я затаила дыхание и навострила уши, в надежде услышать больше.
Нежная, немного грустная мелодия становилась все громче и прекраснее, набирая силу. Я быстро подошла к импровизированной стене, образованной металлическими листьями дерева,