Авантюрист. Сергей Шведов
И часто так бывает?
– Каждый день, во всяком случае, в последнее время. Так вы по-прежнему настаиваете на сотрудничестве, сударыня?
Надо отдать должное Вере, она не выглядела слишком испуганной. Возможно, просто не прочувствовала ситуацию. Момент выстрела она не видела, а две дырки в лобовом стекле выглядели слишком уж по-киношному, чтобы вызвать трепет в привыкшей к голливудским разборкам душе. Меня тоже хоть и прошиб пот, но не до дрожи в коленях. Во всяком случае, в Москве переживаний было больше. А сегодня мне показалось, что меня скорее пугают, чем пытаются убить. Хотя, с другой стороны, такие хулиганские действия на улицах города были чреваты большими неприятностями как для случайных прохожих, так и для случайных проезжих, и люди, устраивающие среди бела дня стрельбу в самом центре города на оживленной магистрали, должны же были это понимать. Если уж им приспичило меня попугать, то могли бы выбрать более безлюдное место. К счастью, никто, кажется, не пострадал. Да и большого переполоха на дороге прозвучавшие выстрелы не вызвали. Раздалось несколько удивленных автомобильных гудков по поводу чужого ничем не спровоцированного хамства, и на этом все закончилось.
– Останови машину, мне здесь недалеко.
– Вы передумали, сударыня?
– Нет, не передумала. Дай мне свой номер телефона, я позвоню, как только что-нибудь узнаю о Наташе. Всего хорошего, граф Феля.
Терпеть не могу, когда меня называют Фелей. Это имечко изобрел Витька в пору, когда слово «Феликс» ему никак не давалось по причине нежного возраста. И всю жизнь мне пришлось против этого его дурацкого изобретения бороться. Впрочем, во времена советские меня и прозвище «Граф» жутко возмущало, но за время недоразвитой демократии я к нему притерпелся. Тем более что неожиданно для меня большая буква «Г» в этом слове превратилась в маленькую, а обидное некогда прозвище, придуманное все тем же Чуевым, но уже гораздо позднее, когда он зачитывался романами из отечественной истории, с течением времени превратилось почти что в титул.
Носову я перехватил на выходе из подъезда. С ней был Вадик Костенко, что меня как нельзя более устроило. С Вадиком я учился в институте, который он, в отличие от меня, все-таки закончил. Какое-то время он работал в клинике моего отца, но на избранном поприще не преуспел и сейчас перебивался случайными заработками.
– До казино не подбросишь, Строганов?
– Садитесь. А ты что, на работу?
Костенко тоже играл в казино, но профессионалом вроде Каблука не был. Выдержки ему не хватало, и частенько он спускал больше, чем выигрывал. Ходили слухи, что умерший дядя оставил ему наследство, но насколько они верны, я затрудняюсь ответить. С голоду, однако, он не умер, даже забросив медицину, которой кормился несколько лет.
– Просто развеяться решил,– отозвался Костенко.– Ты уже, конечно, слышал про Каблука?
– Слышал,– сказал я, трогая машину с места.– Одно только не понял, с чего это вы с Марией начали на Витьку стрелки переводить?
Глянул я при этом не на Вадика, а на Носову. Та еще была