Последние выборы сенатора. Светлана Нарватова
заставишь, – буркнул, смутившись, детектив.
– И тебя наняли его перевоспитать на личном примере? – посмеиваясь, спросила Тайни.
– Сначала найти, – улыбнулся Алекс.
Саднящая с самого пробуждения игла, наконец, рассосалась. Щеки китиарки снова обрели цвет, и она была очень милой в этом своем покрывале из первобытных времен.
– Сбежал?
– «Потерялся», – поправил ее Коллингейм.
– Сорвался с поводка?
– Где-то так, да. А поскольку я теперь – «лицо предвыборной кампании», наравне с остальным штабом, то и выглядеть должен соответственно.
– Немного непривычно, – призналась Роул, пока детектив крутился в модельных позах перед камерой. – Но очень тебе идет.
– А какие у меня теперь гладкие бедра, – похвастался Коллингейм.
– Я не поняла, тебя в бодигарды готовят или в наложницы?
– Я тоже не понял, но вдруг сенатор в бассейн пойдет в окружении папарацци, а тут я с немытым рылом, то есть небритым пахом.
– Хочу на это посмотреть, – зажглась Роул.
Разве Алекс мог ей отказать? К концу стриптиза он неровно дышал, но до санзоны рукой подать, авось, дотерпит.
– Потрясающе, – Тайни облизнулась. – Вернусь – всего ощупаю.
Приподнятое настроение как рукой сняло.
Если кто-то влез в управление корабля, чтобы изменить режим полета, то кто ему мешал поменять маршрут?
Наверное, эта мысль отразилась у Коллингейма на лице. Потому что Роул тоже посерьезнела.
– Алекс, меня не хотели убить. Меня хотели свести с ума. Даже если я выйду из гипера не в той точке, где должна, вряд ли это место представляет для меня смертельную опасность. Куда веселее было бы отправить меня в лобовую в здравом рассудке.
– Кому, блин, веселее?!
– Тому, кто хочет отомстить, разумеется, – невозмутимо ответила, мать ее, китиарка.
И мать ее китиарка. И отец. Какого еще отношения к мести можно от нее ожидать?
– Конечно, можно предположить, что иллюминаторы открылись сами собой. Но, мне кажется, логичнее версия, что им кто-то помог, – продолжала она с тем же выражением.
– И это не Виктор? – скептически произнес детектив.
– Алекс, мне безумно приятно, что в первую очередь ты думаешь о том, что связано со мной, – улыбнулась Тайни. – Но, на секундочку, буквально несколько недель назад мы с тобой разнесли к чертям собачьим оплот местного наркосиндиката. Если ты помнишь. И поспособствовали торжественному уходу со сцены его апологетов. Ты, тут, правда, не при чем, – поправилась виновато она. – Но они-то не знают.
– Кто – «они»?
– Те, кто обеспечивали производство нирваны. Распространение, отмывание денег, поставка, извини, сырья. Ты же не думаешь, что всем занималась исключительно верхушка?
Разумеется, Коллингейм не думал. То есть, в принципе, когда-то думал. О ситуации с нирваной. Но это было давно. Потом не до того было.
– А буквально на днях мы с тобой сломали схему продажи оружия во внешние секторы, – напомнила Роул. – Ее, конечно, «починят». Деньги,