Моя Люсия. Таня Анатольева
свои пальцы в руку Джейсона, и в следующий момент оказалась у него на коленях. Поцелуй осел на запястье лёгкой бабочкой. Мягкий, дразнящий, как и голос мужчины:
‒ Я рад, что ты отозвалась. Что пришла…
Его пальцы ласково коснулись девичьего лица, скользнули по щеке и зарылись в волосы, перебирая шелковые пряди.
‒ Значит, на самом деле ты такая? Эти волосы так прекрасны. Отрастишь их снова?
Вот что ответить на такое? Люсия уже привыкла к короткой стрижке, так было намного легче и удобнее. А мужские руки продолжали перебирать золотые прядки, раскидывая их по плечам. И словно невзначай касаясь её шеи, плеч, поглаживая и спускаясь ниже… Девушка вздрогнула – уже подзабытая ночь вновь всколыхнулась в памяти, и она напряглась.
‒ Отпусти это, милая. Сейчас ты – лишь моя мечта, мой сон. Ты всегда была здесь, – едва слышно шептал он. – И ничего не случалось.
Странно, но эти слова успокоили Люсию, и она решилась, наконец, сама коснуться мужской груди. Теплая и гладкая, ещё слегка влажная кожа, твердые мышцы… Но руку перехватили.
‒ Сегодня смотреть буду я, – хрипло выдохнули ей в волосы, и мужские пальцы продолжили медленное путешествие по телу, порождая толпы мурашек и сводя с ума бабочек.
Тёплое дыхание коснулось плеча, но поцелуя девушка не дождалась. Джейсон шумно вдохнул её запах и тихо застонал, развязывая ленты ночной сорочки. Расшитый шелк скользнул вниз, обнажая аккуратную девичью грудь. Оценивающий взгляд скользнул по вершинкам, и в глубине глаз что-то сверкнуло. Торжество? Восторг? Предвкушение? В этот же момент сильные руки подхватили её и перенесли поближе к камину.
‒ Хорошо, что завтра ты ничего не вспомнишь, – голос мужчины был тихим и хриплым. Руки подрагивали, мягко очерчивая талию и бёдра, помогая шелковой ткани сползти вниз и упасть облачком у ног. Мерцающее пламя освещало девичье тело без изъянов, окутанное покрывалом огненных волос. А Джейсон опустился перед ней на колени и прижался лбом к животу, позволяя окружающему их миражу исчезнуть.
‒ Прости меня, возможно, вскоре я принесу тебе много боли.
5.Имя супруга
Из гостиной доносился запах кофе и поджаренного хлеба, мужской голос напевал модную много лет назад легкомысленную песенку о пастушке, потерявшей туфельку.
Когда она вошла, ставни уже были раскрыты, впуская солнечный свет, а на столе стояли две чашки.
‒ Доброе утро, жена, ‒ склонив голову, приветствовал её Джейсон.
‒ Доброе утро, муж. – Люсия сделала шутливый книксен, и поймала оценивающий взгляд.
‒ Что? – она опустила взгляд и осмотрела себя. Ну да, к завтраку и не в “утреннем платье”. Ну и что, они не в столице.
‒ Не нравится эта сорочка?
‒ Люсия, я не каменный. Оденься.
Девушка приподняла бровь. Этой ночью он был совершенно иного мнения. Или ей изменяет память? Хотя дразнить мужчину в её положении не самая лучшая идея, поэтому вернувшись к себе, она быстро натянула платье.
‒ Думаю, нам