Дикое поле. Василий Веденеев
и прекрасная племянница?
– Здоровы, – кольнул его глазами Никита.
Что-то больно говорлив и сладок сегодня Аббас. Чует сердце, не к добру. Но спрашивать его здесь ни о чем нельзя, нужно терпеливо ждать. Ох, кто бы только знал, сколько приходится терпеть ради тайного дела!
– Здоровы, – повторил дьяк. – Девку замуж пора отдавать… Эти шелка, пожалуй, возьму. И голубого бархата кусок. А нет ли у тебя, Аббас, такой парчи, чтобы золотом и серебром на ней были вытканы цветы и диковинные птицы? И еще, – Бухвостов понизил голос, – поторговаться за жемчуг хочу…
– О! – Купец поднял вверх крашенные хной ладони, выражая восхищение вкусом и желаниями гостя. – Прошу, прошу…
С поклоном он распахнул дверь во внутренние покои, убранные в восточном стиле.
– Присмотри тут, – приказал Антипе дьяк и, войдя вслед за купцом, плотно притворил за собой дверь.
Теперь можно и о деле поговорить. За дверью горбун караулит, а у крыльца сторожит верный холоп. Аббас тоже чужих в лавке не держит, но все равно беречься от вражьих глаз и ушей надо…
Купец поставил перед гостем низенький столик и предложил присесть на покрытую ковром лавку. Устроившись напротив, Аббас достал широкий темный платок и встряхнул его, готовясь продать жемчуг. Бухвостов усмехнулся в пышные усы: хитер перс, ни в чем промашки не даст. Восточные купцы никогда прямо не говорят о цене жемчуга, а ведут торг на пальцах, покрыв их платком. Каждый сустав каждого пальца означает определенные свойства жемчуга и его цену, которая зависит от округлости, величины, оттенка и породности жемчужин. Если кто и застанет их здесь наедине, чудом сумев проскользнуть мимо верных слуг, то увидит лишь купца и покупателя, ожесточенно отстаивающих свою цену, ощупывая пальцы друг друга и тихо переговариваясь. Да, хитер Аббас! Но иначе не доверял бы ему дьяк, не ценил бы столь высоко его скрытность и умение вести тайные дела.
У маленького толстого перса огромная разветвленная сеть верных людей во многих странах. Через него они служат делу сохранения Руси. И благодаря стараниям Бухвостова служат верно уже не первый год. Потому и берег дьяк Аббаса как зеницу ока.
Впрочем, неплохо было бы действительно купить жемчуг, но не крупный гурмыжский, а мелкий речной, прозываемый скатень. Уж больно он лучистый, ясный, переливчатый, словно вобрал в себя красоту северного сияния. И всегда радует глаз, приносит утешение сердцу.
Дьяк легко коснулся под платком руки Аббаса, ощупью отыскав сустав нужного пальца. Купец кивнул:
– Дам, обязательно дам, – и в ответ нажал на палец Ни киты, указывая цену.
Но Бухвостов решил не ждать, пока перс, свято соблюдая восточные обычаи, пройдет одну за другой все стадии торга: иджабу – предложение, кабуля – согласие, акд – договор. Не до того.
– Что привез, какие вести? – тихо спросил дьяк. Даже здесь он не желал рисковать: среди преданных слуг тоже могут оказаться купленные на чужое золото. Если сам Никита покупал слуг интересующих его людей, то почему этого не может делать