Половинка чемодана, или Писателями не рождаются. Галина Врублевская
избегали крестить детей в своём городе, в Ленинграде, опасаясь осложнений с карьерой, – ходили слухи, что церковь передаёт данные о крещённых светским властям. А здесь, в области, люди рассчитывали приобщиться к Богу, не теряя мирских благ. Для этого праздничного обряда я самолично сшила длинную, до пят, пёструю юбку из штапеля и надела её в церковь.
Тогда я и подумать не могла, что девочка, крещённая с моим участием, через двадцать с небольшим лет станет женой священника и полностью погрузится в церковную жизнь. Я же так и осталась в некотором отдалении от религиозных обрядов, как большинство людей, выросших в безбожное советское время. Но всегда мысленно обращаюсь к Богу в трудный час и надеюсь, что Он не оставит меня.
7. Галопом по Европам
Поездки за границу появились в моей жизни в зрелом возрасте, когда рухнул «железный занавес» с нашей страны и когда я ушла с научно-исследовательской работы, предполагавшей хранение военных секретов. Получив впервые загранпаспорт, я ощутила себя другим, свободным человеком. И хотя 90-е у меня, как и у большинства сограждан, связаны с борьбой за выживание и с поисками места жизни в новых обстоятельствах, мне удалось совершить несколько туристических туров. Самый первый – пятидневный тур на громадном, размером с пятиэтажный дом, пароме «Силья Лайн» в Финляндию и Швецию. Я впервые увидела капитализм крупным планом. Мы отправились в путешествие с подругой по работе, программистом Наташей Павловой. Поднявшись на лифте к верхним палубам, мы будто попали на фешенебельную улицу большого города. По бокам возвышались этажи кают верхних палуб, а по центральному проходу – по променаду неторопливо двигались пассажиры, казалось, из всех на свете стран. Здесь же, на первом этаже этого променада, располагались бесконечные торговые ряды и магазины «duty free», где предлагались многочисленные сувениры, косметика, продукты, алкогольные и безалкогольные напитки. Но цены, хотя и сниженные пресловутой скидкой, для нас были недоступны. Единственным моим приобретением стал магнитик с изображением парома, до сей поры прилепленный к моему холодильнику. Основным нашим развлечением было рассматривать этот диковинный мир. Пожилые западные туристы опускали жетоны в игровые автоматы, а множество говорящих на разных языках людей сидели за столиками кафе и ресторанов, откуда открывался завораживающий вид на море.
Мы с подругой тоже неуверенно присели за один из столиков ресторана, расположенного на носу парома, заказали по стакану самого дешёвого сока – на большее денег не было. Однако, как и другие посетители ресторана, с полным правом наблюдали и волшебный заход солнца, медленно тонущего в бескрайнем море, и гомонящих у гигантского парома чаек. Побродив по палубам для аристократии, мы начали по трапам для пассажиров спускаться к себе, в каюты дешёвого класса. Вначале лестницы и переходы поражали роскошью, были застелены красочным ковролином, всюду сверкали золотистые ручки и перила. Наконец оказались на ближайшем к морю уровне, здесь ещё был выход на боковые палубы – все прочие