Живые: Мы можем жить среди людей. Мы остаемся свободными. Земля будет принадлежать нам. Мы будем любить всегда. Варвара Еналь
как-то странно, с удивлением и радостью, что ли.
– Не пущу. Ты – мой друг, я за тебя тоже немного отвечаю.
– Ладно, посмотрим. Давай поедим, а там видно будет. Но на Третий уровень надо сходить по-любому. Надо узнать, что с ребятами.
– Хорошо, сходим. Но давай сначала откроем те ангары, помнишь? Которые закрытые. Ту дверь, в замках которой высокое напряжение.
– Зачем? – совершенно искренне удивился Колька.
Эмма понизила голос и сказала:
– Коль, надо выбираться со станции. Надо найти взрослых, надо понять, что тут происходит. Мы пробовали разобраться во всем, попав на Третий уровень, но у нас ничего не вышло. Значит, надо поискать здесь, внизу. Почему дверь закрыта? Не потому ли, что там челноки и выход? Может, поэтому интеллект корабля и заблокировал дверь?
– Думаешь, это сделал Моаг?
– Уверена. Хотя тут много непонятно. Моаг контролирует роботов, и роботы доброжелательны к детям. Опасны только пятнадцатые. Может, глюк в блоке, что отвечает за робототехнику? Может, получится на челноке облететь станцию и найти возможность попасть в серверную?
– Ничего себе, планы у нее… – буркнул Колька, – давай поедим. После посмотрим.
– Я бы вообще улетела на Землю, – вдруг сказала Эмма, – не хочу тут оставаться. Даже возвращаться сюда не хочу.
– Да, я понял, – кивнул Колька и тяжело спрыгнул вниз прямо с верхней ступеньки лесенки.
Эмма не заметила вкуса еды. Прожевала все, запила безвкусным кофе. В голове крутилась только одна мысль – о дверях. Что бы она отдала за возможность выбраться со станции? Да что угодно. Десять лет жизни отдала бы, только бы умотать отсюда, чтобы не слышать, как орет привязанный к кровати Валёк, как плачет Нитка. И Катя тоже плачет. Маша, хмурая и растерянная, ругает мальков и велит им сидеть в каюте.
Ни Федор, ни Таис так и не пришли. Колька, может, и тешит себя надеждой, но Эмма очень хорошо понимала: друзья не вернулись, потому что их нет в живых. Моаг убил их. Тела сжег в крематории. Моаг выполняет заданные программы, вот и все. Но кто их задал, эти программы?
– Пойдем посмотрим на дверь? – попросила она, как только Коля перемыл после себя посуду.
– Что, прямо сейчас?
– Почему нет? Проход туда готовить не нужно. Взяли да пошли. Сейчас соберу рюкзак.
– Зачем рюкзак?
– На всякий случай. И планшет возьму. Тоже на всякий случай.
Планшеты лежали в углу каюты сиротливой и никому не нужной стопкой. О них вообще забыли после вчерашних происшествий.
– Сейчас я подготовлю тебе планшет, – сказал Коля.
Возился он недолго. Вскрыл заднюю крышку, подсоединил в один из разъемов флешку, запустил голограммный экран от флешки и, увеличив на нем главную плату, что-то сделал с ней.
– Вот, теперь Моаг не увидит этот планшет, когда он будет работать. Вернее, сигналы услышит, но примет их за сигналы лона.
Эмма кивнула. Восхищаться работой Кольки уже не было сил.
– Говорить никому не станем, куда пошли, да? – спросил Колька, когда Эмма натянула лямки