Добро пожаловать домой. Рубен Самвелович Аракелян
проткнул им грудь первого из объявившихся дикарей. Тот упал замертво, не произнеся ни звука, но когда появились другие, сраженный абориген поднялся на ноги и снес каменным топором голову одного из солдат. Его голос дрожал, из широко открытых глаз вот-вот готовы были излиться слезы. Спокойный аки камень дон Педро погладил его по голове и велел своим служкам привести его в порядок, а сам удалился в свою палатку, и до самой глубокой ночи я слышал доносившийся из нее скрежет металла о точильный камень. Может он не воспринял всерьез слова обезумевшего от страха Августо, которого меньше прочих можно было упрекнуть в малодушии. А может он знал, что именно так все и будет, и знал, что ждет нас завтра.
Наверно, я не смогу уснуть этой ночью. Надвижение неизбежного конца сейчас ощущается куда сильнее, чем даже на возвышенности у Теночтитлана. Я стою там, у палатки, и смотрю, как горит древний город. А внутри нет страха, лишь тихие отголоски совести скребут душу изнутри. Нас не должно было быть тут с самого начала. Местные сказки должны были навсегда остаться на этой стороне моря.
После полудня лес начал стремительно редеть. Несколько раз путники пересекали вилявшую в зарослях тропу, проделанную тяжелой техникой, когда-то очень давно повалившей тысячи деревьев. На их месте уже успели вырасти новые, высокие и молодые, но следы тропы все равно были отчетливо видны. Преодолев очередной холм, им предстали развалины древнего города, бравшего свое начало на склоне, и уходившие на несколько километров вглубь равнины. Развалины огромных зданий, обильно поросшие зеленью за века запустения, были хаотично разбросаны во все стороны, куда ни посмотри.
– Безопасно? – спросила Юка, всматриваясь в хитросплетения зеленых пустот между древними высокими постройками.
– Я ничего не вижу, – ответил Гейб, – никакой активности.
Они спустились по склону и, когда стемнело, вошли в самый центр медленно доживающего свое время города.
– Завтра в это время мы будем на месте, – сказал Хан, видя недовольство сестры, обустраивавшей себе спальное место в просторном холле одной из башен, которую они решили использовать для привала.
– Наверно, не стоит разводить костер, – ответила та, обращаясь к Гейбу, по привычке стоявшему на отдалении и всматривающемуся в пустоту перед собой.
– Так будет безопаснее. Не столько из-за утренних гостей, сколько из-за хищников. Тут их немало. Не стоит привлекать их внимание.
– Есть какие-нибудь интересные экземпляры? – спросил Хан, извлекая упаковку с книгой из своего рюкзака.
– В основном, все те же крупные кошки. Немного другой породы. Эти охотятся стаями, а не поодиночке. Еще есть змеи.
– Змеи?
– Да, чешуйчатые пресмыкающиеся. Очень опасные.
– Я читал о них. Очень занятные. Еще в детстве читал и постоянно представлял себя змеей. Как эти существа без конечностей вообще выжили? Вот представь…
– В детстве, говоришь? – прервала его сестра, –