Тень люфтваффе над Поволжьем. Налеты немецкой авиации на советские промышленные центры. 1942–1943. Дмитрий Дёгтев
калибра (76-мм и 85-мм) и 82 МЗА. Командование зенитной артиллерией осуществлял полковник П.А. Долгополов. Плотность ПВО Горького составляла примерно полтора-два зенитных орудия на один квадратный километр[31]. Эти части имели на вооружении 13 станций орудийной наводки (СОН-2), две радиолокационные станции РУС-2с «Пегматит», находившиеся в Правдинске и в районе станции Сейма. Кроме того, насчитывались 107 аэростатов заграждения и 231 зенитный прожектор![32]
Помимо этого на ряде заводов имелись собственные «объектовые» подразделения противовоздушной обороны. В частности, на Горьковском автозаводе были установлены 11 самодельных зенитных установок на основе 20-мм авиационных пушек ШВАК. Но ценность этих «зениток» являлась весьма сомнительной, они даже не были приспособлены для стрельбы по пикирующим самолетам и могли палить только по бомбардировщикам, идущим над заводом на небольшой высоте.
Однако ряду командиров и эти силы казались недостаточными. Так, 2 июня начальник пункта ПВО Дзержинск, командир 583-го зенап майор И.Б. Зугер, позже назначенный командиром 1291-го зенап, в донесении командующему генералу Осипову представил расчеты по усилению пункта. Он писал, что для обороны объектов города требуется минимум 32 батареи зенитной артиллерии среднего калибра, а в наличии имелось «всего» 14, из которых одна была укомплектована 76-миллиметровыми пушками образца 1914–1915 годов. В заключение Зугер написал: «Имеющимися средствами зенитной артиллерии обеспечить надежную оборону порученных объектов невозможно»[33].
Боевые позиции зенитной артиллерии среднего калибра располагались вокруг города в трех секторах. Зенитно-артиллерийские полки строили свои боевые порядки в несколько линий зенитных батарей. Но их глубина была небольшой: передовая линия батарей находилась на удалении всего 5–7 километров от границ обороняемых объектов. Многие батареи вообще находились непосредственно у объектов и даже на их территории. Этим наибольшая плотность зенитного артиллерийского огня создавалась над объектами, а не на подступах к ним, что было бы более разумно.
Для отражения ночных налетов немецкой авиации основным видом стрельбы зениток среднего калибра все еще оставался заградительный огонь, связанный с большим расходом боеприпасов. Объяснение этому простое: во-первых, не хватало зенитных прожекторов, и размеры создаваемой ими световой зоны не обеспечивали необходимого светового упреждения для стрельбы зенитной артиллерии; во-вторых, стрельба по ненаблюдаемой цели по данным станций орудийной наводки до сих пор была освоена плохо. Складывается впечатление, что командование ПВО готовилось только к отражению дневных налетов, по принципу «не вижу – не стреляю». А для освоения СОН, вероятно, не было не только необходимых инструкций, но и сказывались отсутствие самолетов-мишеней и нехватка боеприпасов, которые не выделялись для тренировки зенитных расчетов.
Значительными силами располагала и 142-я иад
ПВО Лондона в 1940 г., во время битвы за Англию, имела плотность 0,5–0,8 зенитного орудия на 1 км2, ПВО Москвы в июле 1941 г. – 3,1–5,8 орудия на 1 км2, а ПВО Берлина в 1944 г. – 0,4–0,6 зенитного орудия на 1 км2. Таким образом, зенитное прикрытие Горького незначительно уступало ПВО Москвы и даже превосходило по плотности соответствующее прикрытие столиц других государств!
Центральный архив Министерства обороны Российской Федерации (ЦАМО РФ). Ф. 13626. Оп. 20293. Д. 7. Л. 46, 48.