Смерть на Ниле. Агата Кристи
полагается быть осмотрительными в выборе супруга.
– Не смеши меня, Джеки.
– Но ты в самом деле королева, Линит, и всегда была королевой! Sa Majesté, la reine Linitte. Linitte la blonde![5] А я твоя наперсница. Особо приближенная фрейлина.
– Какую чушь ты несешь, Джеки! А где ты вообще пропадала? Как в воду канула, ни строчки не написала.
– Я терпеть не могу писать письма. Где пропадала? Пускала пузыри. Работа! Скучная работа, скучные товарки.
– Дорогая, я хочу, чтобы ты…
– Приняла королевское пособие?[6] Честно говоря, я за этим и приехала. Нет-нет, не за деньгами! До этого пока не дошло. Я приехала просить о важной-преважной услуге.
– Выкладывай.
– Если ты собираешься выходить за своего Уиндлизема, ты, может быть, поймешь меня.
Линит приняла озадаченный вид; потом лицо ее прояснилось.
– Ты хочешь сказать, что…
– Правильно, дорогая! Я помолвлена.
– Вот оно что! То-то, я смотрю, тебя как подменили. Ты всегда живчик, но сегодня – особенно.
– Такое у меня настроение.
– Расскажи про него.
– Его зовут Саймон Дойл. Он такой большой, плечистый и невероятно простой, совсем дитя малое, невозможная прелесть! Он бедный, совсем без денег. Но, по-вашему, он еще тот дворянин – из обедневших, правда, да еще младший сын, и все такое. Их корни в Девоншире. Он любит провинцию и все деревенское. А сам последние пять лет сидит в городе, в душной конторе. Сейчас там сокращение, он без работы. Линит, я умру, если не выйду за него замуж! Умру! Умру…
– Не говори глупостей, Джеки.
– Говорю тебе: умру! Я без ума от него. А он – от меня. Мы не можем друг без друга.
– Дорогая, ты просто не в себе.
– Я знаю. Страшно, правда? Когда тебя одолевает любовь, с ней уже не справиться.
Она смолкла. Ее широко раскрывшиеся темные глаза обрели трагическое выражение. Она передернула плечами.
– Иногда просто страшно делается! Мы с Саймоном созданы друг для друга. Мне никто больше не нужен. Ты должна помочь нам, Линит. Я узнала, что ты купила это поместье, и вот что подумала: ведь тебе понадобится управляющий – и, может, даже не один. Возьми на это место Саймона.
– Как? – поразилась Линит.
– Он собаку съел на этом деле, – зачастила Жаклин. – Все знает про поместья – сам вырос в таких условиях. Да еще специально учился. Ну, Линит, ну, из любви ко мне – дай ему работу, а? Если он не справится – уволишь. А он справится! Мы себе будем жить в какой-нибудь сторожке, я буду постоянно видеть тебя, а в твоем парке станет просто божественно красиво. – Она встала. – Скажи, что ты его берешь, Линит. Красивая, золотая Линит! Бесценное мое сокровище! Скажи, что ты его берешь!
– Джеки…
– Берешь?..
Линит рассмеялась:
– Смешная ты, Джеки! Вези сюда своего кавалера, дай на него посмотреть – тогда все и обсудим.
Джеки набросилась на нее с поцелуями.
– Дорогая ты моя,
Ее величество королева, Линит златокудрая!
Ирония этого вопроса в том, что «королевское пособие» полагается матери, родившей троих и более близнецов.