Монашка и дракон. Ната Лакомка
в группы по трое и обследовать замок. Я закрыла двери и опять взялась за засов, но опять передумала. Невозможно оставаться в стороне. Невозможно прятаться, когда кому-то рядом так плохо.
Пройдя коридор на ощупь, я вышла к лестнице. Внизу горели два светильника, и было пусто – обитатели замка разошлись искать кричавшего. Я спустилась, вздрагивая на каждый шорох.
Теперь замок ожил – слышался топот на верхних этажах, люди перекрикивались, лаяли собаки. Один светильник мигнул и погас, и я бросилась ко второму, чтобы поправить фитилек.
– Что это ты тут забыла? – раздался высокомерный голос.
Я сразу узнала его, и обернулась с поклоном:
– Кто-то кричал, госпожа Ингунда, я хотела посмотреть…
– Тебе разве разрешали бродить по замку? Отвечай!
– Прошу прощения, – я поклонилась еще раз. – Но никто не сказал мне, что это запрещено.
– Я говорю.
Она стояла передо мной, возвышаясь на полголовы – красивая, с распущенными белокурыми косами, неприбранная со сна. За ее плечом пряталась испуганная Арнегунда, а из-за нее выглядывала Нантиль. Все три конкубины были в ночных рубашках, простоволосые, Нантиль держала плоский светильник на ладони, а Ингунда – стеклянный фонарь на металлическом колечке.
– Наверное, это привидение, – прошептала Арнегунда, перебирая дрожащими руками четки.
– Милорд отправил слуг осмотреть замок, – сказала я, чтобы подбодрить ее. – И сам пошел узнать, что случилось, вместе с братом.
– Молчать! – гневно оборвала меня Ингунда.
Нантиль опустила голову, избегая встречаться со мной взглядом.
– Простите, госпожа… – начала я извинения.
– Ты! Не удивлюсь, если это твоих рук дело! – сказала Ингунда обвиняющее. Она перехватила фонарь в левую руку и ткнула в меня указательным пальцем правой. Рука ее была перепачкана чем-то, наверное, сажей от фонаря – и от этого показалась костлявой, как у старухи.
– Уверяю вас, я не…
– Молчать! – последовал новый, не менее гневный окрик.
Я благоразумно умолкла, понимая, что угодить этой женщине будет так же нелегко, как совладать со стаей драконов.
– Убирайся, пока я не приказала выпороть тебя, – велела она, потрясая фонарем. – Если узнаю, что ты вздумала воровать…
– Ну а здесь что за крики? – недовольный голос милорда Гидеона долетел из темноты коридора, а следом вышел и сам дракон в сопровождении брата.
Конкубины немедленно бросились к дракону, спрашивая, что произошло. Ингунда, на правах старшей, положила ему на плечо руку. Милорд Гидеон покривился, но руку не сбросил.
– Что вы так переполошились? – он посмеивался, но не мог скрыть раздражения. – Мы осмотрели жилые этажи, ничего подозрительного. Кому-то приснился кошмар, только и всего.
– Только и всего?! – воскликнула Арнегунда. – Да я до сих пор дрожу! Какой ужасный крик! Наверное, это привидение…
– Что за бабские бредни, – дракон досадливо развел женщин в стороны, сделал