Я тебя у него заберу. Элла Александровна Савицкая

      – Ты в порядке? – Демьян разводит руки в стороны, прячет их в карманы и заглядывает мне в лицо.

      Терпкое, неуместное разочарование растекается в груди от того, как в мгновение снова становится пусто вне его волевых объятий.

      – Да, спасибо тебе.

      – Поехали домой, – брат кивает в сторону выхода из парка, и когда мы оказываемся на аллее, вдруг говорит Демьяну: – Вот именно поэтому у нас и не принято отпускать девушек самих. Из-за таких быдло, что водятся здесь. Уж лучше пусть дома сидит, в безопасности.

      Демьян что-то отвечает, и по отрывкам фраз приходит понимание, что это благодаря ему я оказалась сегодня в парке. Глупая улыбка не сходит с лица до самого дома. Он позаботился обо мне. Попросил у брата за меня. Не знаю, чем Демьян руководствовался, но это значит, что я ему небезразлична, ведь так?

      Сердце сходит с ума от призрачного счастья. Окрыленное. Глупое. Наивное. Как легко поверить в то, чего нет, но очень хочешь принимать за реальность. И как потом бывает сложно возвращаться из мира грез и видеть серое настоящее…

      И пусть сегодня вечер омрачился приставаниями того ужасного парня, где-то в глубине души я была неописуемо рада, что все так произошло. На короткие мгновения появилась возможность почувствовать, каково это быть в объятиях того, кто не выходит из головы ни на секунду. Почему нельзя вернуться во времени и остановить его на мгновение, где ЕГО руки меня обнимали? Я бы вместо того, чтобы испытывать страх, попыталась полностью впитать этот момент в память. Насытиться ощущением его защиты, мужской силы. И хоть шершавая ткань его футболки до сих пор ощущается на подушечках моих пальцев, мне хочется переживать этот момент снова и снова. Как в петле времени.

      Дома отец встречает нас и, поинтересовавшись о прогулке, отправляется спать. Мне кажется, я весь вечер парю над землей. Меня нет здесь и сейчас. Существую только в воспоминаниях сегодняшнего вечера. Принимаю душ и ложусь в кровать, когда дверь в комнату открывается.

      Мама входит тихо и закрывает ее за собой.

      – Нагулялась? – спрашивает недовольно.

      Хмурюсь, не совсем понимая ее настроения.

      – Да, мы хорошо погуляли, спасибо.

      – За что?

      – За то, что отпустила.

      – Я? Мариам, ты думаешь, что если отпросилась у отца, и он тебе отпустил с Давидом, то я прощу тебе эту выходку?

      Я непонимающе сажусь на постели.

      – Какую выходку? Я ни у кого не отпрашивалась. Давид сам встретил меня после танцев и сказал, что мы едем в город.

      – Еще и врешь. Дожились. Год здесь живем, а ты уже совсем распоясалась.

      – Мам, я не..

      – Замолчи! – шепотом рявкает мать, приближая ко мне рассерженное лицо.

      Инстинктивно отшатываюсь. Я думала, она в курсе, раз отец позволил…