Ген бессмертия. Ю_ШУТОВА
людьми торгуют, а может и убивают, где запросто покупают что угодно, от краденной из музея древней статуэтки до контрафактной модификационной инъекции – сделал укол и отрастил себе… ну третий глаз, например, или третью грудь. Он про такое только в фантастических романах читал. Любил это дело. Но всегда считал невозможным. Так – выдумки. А красивая девушка, сидевшая совсем рядом – он даже касался ее коричневого бедра – запросто, если верить ее словам, прогуливалась в том нереальном мире, нанимала нелегальный транспорт, а может, и что-нибудь покруче. От этих мыслей Петрову стало жарко.
Как только они добрались до турстанции, Геннадий решил показать себя гостеприимным хозяином.
– Джесика, одежду для меня и для дамы. И смешай нам пару коктейлей.
И уже к гостье:
– Ты какие коктейли предпочитаешь? А закусить? Я бы взял местную рыбу. Заказывай.
Ксения стала перечислять скороговоркой:
– Джесика, пожалуйста, стейки с кровью, четыре, жареный картофель, идентичный земному, с луком и чесноком, побольше, рулька с шукрутом. И под коктейль мясную тарелку, двойная порция. Ну и рыбу местную тоже, на твой выбор, Джесика.
Поймав удивленный взгляд Петрова, развела руками:
– У меня очень быстрый обмен веществ. И в океан я же без биогенового костюмчика сиганула, а вода холодная.
Лопала она быстро, а к коктейлю, к хайболу с чем-то затейливо полосатым от бирюзового до ярко-розового и вишенкой сверху, не притронулась, сказала: «Не пью алкоголь». Петров, делая вид, что ужасно сосредоточен на своей жареной рыбе, то ли кето, то ли кимо, он не запомнил, как ее обозвала виртуальная кухарка, украдкой в полглаза следил за быстро мелькавшими над тарелками руками Ксении. И даже то, как она отправляла в ненасытный рот кусок за куском истекавшего мясным соком стейка, казалось ему изящным. Красивым. Все в ней было красивым: тело, едва прикрытое выделенной Джесикой белой туникой, кудрявая копна волос, качавшаяся тускло-медным облаком над лицом, линия тонкого носа и глаза цвета океанской воды, удивительные живые изумруды.
Недолгие дионские сумерки быстро сменились ночью, бархатно-черной, усыпанной незнакомыми звездами, веющей легким морским бризом. Окна станции были открыты, и по комнате гулял сквознячок, перемешивал запахи: низкий густой – жареного мяса, легкий пузырьковый – нетронутых коктейлей, соленый влажный – близкого океана. И опять чудилась Петрову в этом облаке ароматов едва заметная цитрусовая нота. И вязалась она именно с этой незнакомой ему девушкой. Пока незнакомой.
– Останешься?
Ксения оторвалась от недоеденной рыбы. Посмотрела на Петрова. Взгляд ее был немного более долгим, чем ему хотелось бы. Немного более неподвижным, чем было, по его мнению, принято. «Она оценивает меня? Взвешивает на своих весах, будто покупает какую-то запрещенную дурь или игрушку, – он внутренне поёжился, – может и не стоило предлагать». Нет, стоило. И ему очень хотелось, чтобы она осталась. Еще ни с одной женщиной, после Инги, конечно, не хотелось так сильно: пусть просто будет рядом – сидит, расковыривает кусок рыбы,