Второй шанс возврату не подлежит. Аннабель Ли
открылся рот. Я склонила лицо и попыталась прикрыть его рукой. Вот и новая порция сплетен подоспела.
На наш столик уставились десятки недовольных девичьих глаз. Первый красавчик академии тратил свое драгоценное время и внимание на двух отщепенок. Я третьим глазом чувствовала, как с каждой секундой в рядах моих «друзей» прибывает.
Покончив с обедом, мы с Чарити направились к себе, но и тут Персиваль увязался за нами.
– В последнее время в стенах академии неспокойно. Я провожу вас, – сообщил он, и не думая спрашивать разрешения.
В принципе, я была с ним полностью согласна, но меня не покидало ощущение, что это всего лишь предлог. Весь путь от главного здания до корпуса я наблюдала за метаморфозами на лице соседки. Щеки пылали, ресницы трепетали, глаза косили в сторону кавалера.
– Хорошего вам вечера, увидимся завтра на занятиях, – сказал Персиваль и галантно открыл нам дверь.
– До завтра, – тепло улыбнулась Чарити, явно желая побыть в компании защитника угнетенных леди чуточку дольше.
– Пока-пока, – нетерпеливо бросила я, буквально заталкивая подругу в дверной проем.
Не знаю, что у него на уме, но разбить сердечко своей подруги не позволю.
– Сансара, да что с тобой? – с раздражением спросила она, когда дверь за нами закрылась. – Нельзя быть такой грубой!
– Мне можно, ведь я уже потеряна для светского общества. А тебе стоит быть начеку с этим самодовольным типом. Он явно что-то задумал.
– Конечно задумал! На носу состязание за звание сильнейшего мага академии, а после торжественный бал в честь четырех стихий! Персиваль присматривает себе пару для танцев.
Я скривилась. Уж скорее «тестирует» в закоулках и потайных нишах.
– И тебя не настораживает, что из всех девушек он стал «присматриваться» именно к нам? Чарити, я понимаю, что Персиваль тебе нравится, но стоит быть осмотрительнее и не давать ни себе, ни ему ложных надежд.
– Не к «нам», а ко мне! – зло бросила девушка и скрылась в своей комнате, громко хлопнув дверью.
«Ого, вот это ее бомбануло», – отметила я, стоя в коридоре. Да тут речь шла не о симпатии, а о въевшейся в сердце влюбленности.
Глава 7
Чарити дулась. Мне же было некогда с ней носиться. Я окунулась в учебу (насколько это было возможно при полном отсутствии знаний) и работу в библиотеке. После отчисления Коннора и Нортона мало что изменилось. Меня все так же обходили стороной. Оливия, с которой сошла синева, бросала колючие, полные ненависти взгляды, но держала дистанцию. Ее кузену, Нортону, светило от трех до шести лет ссылки. Как я впоследствии узнала, это совсем не та ссылка, что в моем мире называлась каторгой. Его просто отлучали от двора и ссылали на северную границу Ковенгарда в глухомань перевоспитываться. Да, там не было балов, светских раутов, ресторанов и элитных портных, но все же… В моих глазах наказание должно было выглядеть несколько серьезнее, чем отправка нерадивого ребенка постоять в угол!
Несмотря на заверения миссис Тафт, что у меня не будет времени на чтение, я все же умудрялась иногда прятаться