Аккорд. Александр Солин
руку, вздернув острое плечо и целясь в меня глянцевыми коленками. Совсем как копенгагенская русалочка, о которой она раньше слыхом не слыхивала. Она слушала с легкой улыбкой, опустив глаза и просеивая другой рукой песок, которым отмеряла время нашего знакомства.
Песочные часы моего вожделения…
2
Улыбкой маски безмятежной судьбы скрывается мятеж…
Как, однако, стремительно и бесцеремонно эта норовистая, еще вчера чужая мне девчонка вторглась в мой привычный мир! Не прошло и получаса, а она уже распоряжалась моей жизнью – заслонила собой ревнивое солнце, отодвинула на задний план сухой, горячий воздух, редкие, изнывающие от жары облака, обжигающую прохладу и рыбный запах реки, пляжный гомон, удивленную подругу и разноцветный хоровод купальников. Ее свободная гибкая грация, снисходительная усмешка, далекие от смущения манеры и насмешливые замечания словно говорили: «Да, я знаю, чего ты хочешь. Знаю и не бегу от тебя…». От нее веяло дразнящей доступностью, и похотливое помешательство распространилось по мне со скоростью внезапного расстройства желудка. Мои бедра и живот опоясало тягучее замирающее ожидание, а всем остальным завладело стеснительное смущение. И что мне, неискушенному адепту платонической любви, следовало делать? Стать вдруг бессовестным и развязным? Полно! Мне страшно даже взять ее за руку, не говоря уже о чем-то большем!
С пляжа возвращались втроем. Напяливая то маску героя, то клоуна, вещая то покровительственно, то дурашливо, я развлекал моих спутниц, как мог. Впервые я позволил себе такое смешение жанров. Исподтишка любуясь медовым оттенком Натальиной кожи, я настаивал на своей якобы бывалости. К концу пути она притихла, ее насмешливая улыбка сошла с лица, уступив место молчаливому равнодушию. Мне ничего не оставалось, как перебрасываться короткими репликами с ее подругой, окончательно сбитой с толку моим неожиданным к ним интересом. Дошли до нашего дома, расстались с подругой, и я предложил Наталье ее проводить.
«Не надо, я сама дойду… – торопливо ответила она. И видя мое замешательство, добавила: – Нет, честно, не надо!»
Что значит, не надо? Может, я ей надоел? Может, она хочет поскорее от меня избавиться? Да ради бога! Тоже мне – принцесса! Да кем она себя возомнила?! И криво усмехнувшись, я спросил громко и насмешливо, благо эта свежезагорелая заноза еще не вошла мне под кожу:
«Я что, уже надоел тебе?»
Она с легким испугом взглянула на меня и быстро ответила:
«Нет, нет, что ты!»
Я помолчал и спросил:
«Хочешь, вечером погуляем или в кино сходим?»
Она подумала и ответила:
«Можно…»
«Где встречаемся?»
«Давай здесь, в восемь…»
«Договорились!»
В восемь я, сторонясь бесцеремонных вечерних компаний, ждал ее на подступах к дому. Она неожиданно выплыла из-за угла, словно аккуратное темно-сиреневое облако. Заметив меня, она опустила глаза, а подойдя, вскинула их и улыбнулась.
«Какая ты классная!» – не сдержался я, разглядывая ее заминированное, приталенное платье с крошечными рукавчиками, которое, обнажая ее тонкие руки и ноги, делало ее похожей на