Мелочи жизни. Казусы. Мантры. Парейдолии. Гиперстезии. Аллюзии. Евгений Черносвитов
правления фонда старенькие, мама сказала мне, чтобы я разведал, где можно на автобусе въехать прямо в лес. Так, чтобы выйти из автобуса и начать собирать грибы. И, чтобы поляна была рядом. Было тогда одно такое место – березовая роща, сразу за футбольным полем. Рощу под корень вырубили в 1991 году. Фантастически красивую рощу! Огромное пространство, ровное, как площадь. И через каждые десять – пятнадцать метров красавица береза. Стройная, высокая, Кустов почти нет. Ни оврагов, ни кочек. Словно откатанная. Под каждой березой – грибы: красноголовки, черноголовки и белые. Ну, так немного для разнообразия дунек. В Завидово дуньки, они же свинушки, никто не собирает.
Я пошел в рощу 23 августа. Утром. День задавался отменный: жаркое солнце на голубом безоблачном небе. Прошел до берез и убедился, что на автобусе можно подъехать к ним вплотную, минуя свободно последний ряд скамеек у футбольного поля. Погулял по роще, собрал корзину грибов, хотел пойти искупаться. Там, ближе к железной дороге, протекает удивительная речка. Она течет сотни километров и впадет в Московское море. Половину пути течет под торфяником. Вода прозрачная, цвета крепкого черного чая. Имя речки Таратынка. В лесу речка в нескольких местах расширяется, образуя проточные пруды. Такой же пруд и в нашем поселки недалеко от дома родителей. Вот к одному такому пруд я и направился. К 1990 году я лес (завидовский заповедник) знал плохо, редко ходил за грибами. И, как правило, через хутор своего друга-цыгана Данилы. Это перпендикулярно березовой роще. Там еловый и сосновый лес, с мхом, болотными кочками, брусникой, маслятами. Он мне по душе, ибо напоминал приамурскую тайгу глушью. Иду напрямую от березовой рощи перпендикулярно к ельнику. Иду на Север. Солнце уже в зените. Припекает. Предвкушаю, как буду купаться в пруду! Неожиданно выхожу на пологую большую поляну. И… оторопел! Сверху вижу укатанную лесную дорогу. А по ней лихо катится ко мне желтый автомобиль типа УАЗ! Стою, смотрю. Машина притормаживает в метрах так пятидесяти от меня. Двери ее отрываются и из нее выходят две, как мне показалось, монашки! Высокие, стройные, в длинных черных глухих платьях. Босоногие (так мне показалось). Только вот головы ничем не покрытые и волосы распущены по плечи. Одна брюнетка. Другая светлая шатенка. Я ничуть не удивился. Тогда в Завидово кого только не встретишь – узбеки, таджики, кавказцы, и даже один африканец. Пришельцы быстро вытесняли цыган (в советское время Завидово было вселенской столицей цыган – достаточно сходить на кладбище, там много могил под железными шатрами).
Брюнетка на меня не обратила никакого внимания, а, вот шатенка шла прямо ко мне, улыбаясь, как старому знакомому. Я даже растерялся. Чудовищно красивая она была! Подошла ко мне вплотную и спросила, много ли грибов в округе? Я ответил, и она поспешила догнать подругу, которая бодро шла к деревьям, как к себе домой. Я стоял у машины, никак не соображая, что это за марка: и не газик, и не уазик. Открыл дверцу машины, заглянул внутрь и сразу