Семь мужей Эвелин Хьюго. Тейлор Дженкинс Рейд
все начистоту? Они наверняка решат, что я сговорилась с вами, чтобы поиметь их.
Эвелин качает головой.
– Когда моя команда запросила вас, ваша компания попыталась подсунуть нам кое-кого с более высокого уровня. И прислать вас они согласились только после того, как я дала понять: либо вы, либо никто. Вы же знаете, почему они так поступили?
– Потому что решили, что я не…
– Потому что для них это бизнес. Вот и вы займитесь бизнесом. Сейчас ваш бизнес пробивает крышу. Вам нужно только сделать выбор. Мы пишем книгу или нет? И знайте, если вы откажетесь, никому другому я предлагать не стану. И тогда все уйдет со мной.
– Почему вы хотите рассказать вашу историю только мне? Вы же меня не знаете. Это какая-то бессмыслица.
– Я не обязана объясняться и открывать вам глаза.
– Какую цель вы преследуете?
– Вы задаете слишком много вопросов.
– Я пришла брать у вас интервью.
– Все равно. – Она отпивает глоток воды и смотрит мне в глаза. – К тому времени, когда мы закончим, вопросов у вас уже не останется. Обещаю, я объясню все, что вы сейчас так отчаянно хотите знать. Но только когда захочу и ни минутой раньше. Распоряжаюсь здесь я. И все будет по-моему.
Я слушаю ее и понимаю, что буду набитой дурой, если откажусь и уйду, какие бы условия она ни выставила. Я осталась в Нью-Йорке и отпустила Дэвида в Сан-Франциско не потому, что люблю статую Свободы. Я сделала это, потому что хочу подняться по лестнице как можно выше. Потому что хочу, чтобы мое имя, имя, данное мне отцом, засияло однажды большими четкими буквами. И это мой шанс.
– О’кей.
– О’кей. Рада слышать. – Эвелин расслабляется, снова берет стакан и улыбается. – Моник, думаю, ты мне нравишься.
Я наконец-то вдыхаю полной грудью.
– Спасибо, Эвелин. Это много для меня значит.
Мы с Эвелин снова в ее передней.
– Жду в моем офисе через полчаса, – говорит она и, пройдя по коридору, исчезает за углом.
– О’кей. – Я снимаю пальто и убираю его в гардероб. Пока есть время, надо бы связаться с Фрэнки. Иначе, не дождавшись новостей, она начнет разыскивать меня сама.
Вот только прежде хорошо бы решить, как построить разговор. Откуда мне знать, что она не попытается оттеснить меня от выгодной сделки?
Решаю, что единственный вариант – притвориться, что все идет по плану. Мой единственный план – лгать.
Я дышу.
В одном из моих самых ранних детских воспоминаний сохранилась поездка с родителями на Зума-бич в Малибу. По-моему, была еще весна, и вода не успела как следует прогреться.
Мама расстелила одеяло, воткнула зонт и расположилась на песочке, а папа подхватил меня на руки и побежал к воде. Помню ощущение невесомости в его руках. А потом он взял и поставил меня в воду. Я закричала, что вода слишком холодная.
Он согласился со мной – да, холодная, – но потом сказал: «Просто вдохни и выдохни пять раз. Готов поспорить, что тебе уже не будет холодно».
Он сам вошел воду и вдохнул и выдохнул