Мой персональный Бес, или Страсть без тормозов. Илона Шикова
там вели, когда обстоятельства требовали. Туда Бес и направлялся, продолжая ворчать себе под нос:
– Голову бы ей оторвать!
Как она могла поверить, что он отдаст ее Сафарову? Особенно после сегодняшней ночи. Да с ним никто и никогда так себя не вел! Не гладил по голове, не шептал нужных слов и… просто не был рядом.
Сашка – вообще первая девушка за последние несколько лет, рядом с которой проснулся утром. Долго лежал и смотрел на спящую девушку, свернувшуюся клубочком. Накрыл пледом ее полуголую попу, футболка-то задралась, не отказав себе в возможности до нее дотронуться. Долго держался, а тут не смог.
Никто и никогда не пытался понять Беса.
Только она этой ночью. Всю душу наизнанку вывернула. И все принципы нахрен стерла. Тонкие пальчики гладили мужчину по голове, манящие губы (это приметил, еще когда малышка из душа вышла) целовали в макушку, а после шептали:
– Все пройдет, не расстраивайся. Страшный сон – это только сон. Завтра ты о нем забудешь.
И это было круче любых признаний. Понятно, что Бес ей не нравится, да и она не годится в его спутницу жизни, от этого и злился. Не верил, как эта пигалица, мать ее, могла о Кариме такое подумать?
Риторический вопрос, сотый раз задавал себе, только ответа так и не нашел. Возможно, вчера еще он и планировал сдать им девчонку в обмен на смирение со стороны Сафарова и его людей, только вот сегодня…
– Б**ть! – выдохнул самое положительное ругательство из тех, что в голове вертелись. Пальцы сами в кулаки сжимались, аж хотелось их о стену почесать. А еще лучше – о чью-нибудь физиономию.
Если сейчас кавказцы наглеть начнут, хотя Бес в этом сильно сомневался, точно прилетит им прямо в морду. Фингал, а то и два Бес обеспечит, но для начала хотелось бы послушать, нафига им Саша сдалась-то. Ведь не просто так гоняли по лесу – в байку об изнасиловании Бес не верил. Возможно, и пытались, только явно было что-то еще.
Нутром чувствовал. И очень не любил, когда его идиотом выставляли.
А эта пигалица… В общем, злился, хотя в голове то и дело всплывали эти огромные серые глаза и перепуганный голос:
“Бес, миленький, не отдавай меня им! Я сделаю всё, что ты захочешь!”
– Засранка, – в очередной раз пробурчал, и снова этот дурацкий, мать его, риторический вопрос – как могла подумать такое о Бесе. – Точно придется воспитанием заняться, – усмехнулся, представляя уже себе это “все”, как тут же повторно стер улыбку с лица.
Пришел к нужной комнате.
Резко выдохнул. Взялся за ручку и открыл дверь, бодрым шагом переступая через порог.
– Здравствуй, Бес, – Сафаров-старший расплылся в улыбке. Настолько фальшивой, что хотелось блевануть. Прямо ему в лицо, чтобы зубов не досчитался.
Только вот пока не время свое хреновое настроение показывать окружающим. Да и сначала выяснить все до конца хотелось, поэтому слегка скривился, мысленно послал мужика нахер и выдавил из себя:
– И тебе не хворать, Закир, – уселся в кресло и закинул ногу на ногу, впившись взглядом в собеседника. Мужику под пятьдесят,