Валентиновка, далее нигде. Владислав Кетат
фальшиво хохотнул собственной шутке.
– Это месяц, максимум полтора, – продолжил он, – пока ремонт, тебе же всё равно делать нечего…
Вадим понял, что сказал глупость, и тут же сделал комично-извиняющееся лицо – привет от американского кинематографа, где эмоции персонажей передаются стандартным набором гримас.
– Не парься, – Олег махнул рукой. – Вещи у меня с собой. Кстати, ты не против, если ко мне иногда будет приезжать девушка?
Вадим моментально повеселел.
– Ольга? – задрав брови почти до макушки, спросил он.
– Нет, другая, ты не знаешь, – отводя глаза, ответил Олег, – её зовут Нина, она коллега по бывшей работе…
– Ну конечно, можно! – перебил его Вадим, видимо, заметив, насколько тяжело даются Олегу разъяснения. – Привози хоть троих, главное, дом не спалите…
Вадим снова фальшиво хохотнул и хлопнул Олега по плечу, на что тот изобразил на лице некое подобие улыбки.
– На троих здоровья не хватит, – сказал Олег, – с одной бы справиться…
Вадим ответил очередной стандартной гримасой, которую можно было перевести как: «да ладно тебе прибедняться-то», потом глубоко вздохнул, шумно выдохнул и в качестве финального аккорда ещё раз хлопнул себя ладонями по ляжкам.
– Тогда мне пора, – заявил он. – Аванс на холодильнике, продукты на первое время есть, созвон по пятницам в шесть, если будут проблемы – звони сразу, не тяни, а то…
– Лучше в восемь, – перебил его Олег, – в шесть я обычно ужинаю.
– В восемь, так в восемь, – не стал возражать Вадим.
Пожатие холодной влажной ладони увело мысли Олега куда-то в сторону утопленников.
– Не провожай меня, я дорогу помню, – на прощание сказал Вадим и двумя пальцами «по-польски» отдал честь.
Олег ответил пионерским приветствием.
Когда за Вадимом захлопнулась старая деревянная дверь, Олегу стало невероятно тоскливо от мысли, что ему придётся провести здесь, на этой старой генеральской даче, ближайший месяц. Он даже испытал острейший порыв побежать вслед за Вадимом, наплести ему первую попавшуюся чушь, вместе с ним уехать в Москву, а потом по телефону наплести чушь уже более осознанную и продуманную… Но ничего такого Олег не сделал. Он стоял как вкопанный там, где его застало прощание с хозяином, и слушал, как скрипнула за ним калитка, как завёлся двигатель его «Форда», как потом этот «Форд» газовал, разворачиваясь на узкой дорожке перед дачей, и, наконец, как звук работающего двигателя медленно превращался в тишину, удаляясь в ту сторону, откуда приехал Олег.
Тишина длилась недолго. Сначала в неё залетел крик неведомой Олегу птицы, затем задорный мат невидимых соседей, а после в неё на всех парах влетела далёкая электричка. Олег решил, что дальше просто так стоять глупо, и пошёл обследовать предоставленные в его полное распоряжение апартаменты.
Изучение знакомого с детства дома Олег начал с прихожей, или, как её называли владельцы, – «предбанника». Это был узкий и довольно длинный проход, в котором