Рассказы. Дара Преображенская
умолк, посмотрел на своих палачей.
– Выполняйте своё дело, – вполне спокойно сказал он.
Фаристард – двадцатилетний юноша с благоговейным страхом взглянул на небо.
– Твой бог бережёт тебя. Разве в силе мы после этого лишить тебя жизни? Смотри, как печалится народ.
Из толпы слышался плач и стенания, императорские воины, то и дело, усмиряли непокорных своими палками; копьеносцы разгоняли бунтующих.
– Если вы не казните меня, император убьёт вас, и ваши семьи будут гонимы, как истинные христиане. Господу угодно, чтобы я претерпел мучения во имя Его, и если вы не исполните Его волю, не видать вам милости Господа ни в этой жизни, ни в следующей.
– А боги?
– И все боги не будут проявлять милость к вашим душам.
Фаристард вздрогнул.
– Ты говоришь страшное, – сказал он.
– Если не хочешь, чтобы страшное сбылось, сделай всё, что ты должен сделать.
Аркадия лишилась чувств, упала на землю, когда ещё издали увидела, как один из воинов ударил пленника по шее, его голова отделилась от туловища и покатилась по земле. Кое-кто из присутствовавших вскрикнул, дети зарыдали ещё громче.
Воспользовавшись минутным замешательством, Максимиан вышел вперёд и назидательно заговорил:
– Запомните, так будет с каждым, кто решится идти против Империи, чтобы нарушить общественный порядок.
– Глядите, чудо! Вместо крови из его главы течёт молоко. Глядите!
Ошеломлённый Александр склонился к ногам императора:
– Он – истинный чудотворец!
– Покажите мне его голову, – Максимиан поднялся на холм, взглянул на отсечённую голову лекаря, крикнул страже:
– Эй, разгоните эту неуравновешенную толпу, иначе она сметёт нас.
– Не знаю, что ты ответишь, император, но это, действительно, не кровь. – сказал Григориан, рассматривая останки рядом с масличным деревом. В эту минуту он напоминал отчаявшегося человека, лишившегося сил и власти над собой.
– Я отвечу, что ты прав.
…
«Страптотерпче Святой и целебниче Пантелеймоне, моли Милостивого Бога, да прегрешений оставление подаст душам нашим. Радуйся послушателю молящихся к тебе с верою, радуйся подателю милости, то я требующим! Радуйся исцелений благодатный источниче, радуйся скорый помощник страждущим.».
…Фессалина утёрла слёзы, разломила лепёшку и протянула Юстину – ремесленнику. Единственная свеча стояла на полу, освещая лица всех присутствующих, пришедших помянуть мученика Христова.
– Его тело и голову перевезли в Иерусалим. Слышала я, туда ходят богомольцы и исцеляются.
Юстин перекрестился:
– Со мной произошёл такой случай. Ходил я к реке, чтобы набрать глины для гончарного промысла. Там есть обрыв, где я и беру материал. Суждено ли мне было не знать, что земля там достаточно мягкая, или в том был промысел Божий? Не успел я опомниться и понять, в каком положении нахожусь, как ощутил себя летевшим с крутого