Коварный искуситель. Моника Маккарти
рода мормэров Файфских – высочайшего в Шотландии, дочь графа, сестра графа да еще и жена графа, пусть и нарушившая супружеские обеты.
У английского короля нет никакого права ее судить, и тем не менее он приговорил ее, да еще с небывалым варварством, в назидание: чтобы охладить пыл мятежников, осмелившихся поддержать притязания Роберта Брюса на шотландский престол.
Ни благородная кровь, ни принадлежность к женскому полу не стали для нее защитой: Эдуарду Плантагенету, королю Англии, до этого не было дела. Ведь она посмела короновать мятежника, и за это преступление ее подвесят в клетке на самой высокой башне замка Берувик, открытой всем стихиям и любопытным взглядам, чтобы каждый мог увидеть ее и содрогнуться от страха.
Белла и представить не могла, чего будет стоить ей один безрассудный поступок. Дочь. Свобода. А теперь… это.
Она хотела совершить что-то очень важное: помочь родной стране, исполнить свой долг, – но вовсе не в назидание кому бы то ни было.
Этого не должно было случиться.
Господи, какой наивной дурой она была! Именно так сказал Лахлан, обвиняя ее в самоуверенности, бескомпромиссности и непоколебимом максимализме.
А теперь посмотрите-ка на нее!
И все же не могла она согласиться с Лахланом: не может он быть прав. Иначе ради чего все это?
Нет, не стоит думать об этом негодяе: слишком уж больно. Как он мог так поступить? Возможно, потом – у нее ведь будет достаточно времени, чтобы проклясть Лахлана Макруайри. Чтоб ему провалиться в преисподнюю, откуда он, несомненно, и появился!
Руки сами собой сжались в кулаки. Нет, она не должна показывать им свой страх. Они не смогут сломить ее. Так твердил ей разум, но сердце испуганно трепетало, когда она медленно шла через замковый двор.
Но что происходит? Толпа, которую собрали, чтобы орать, свистеть, улюлюкать, называть ее грязными словами и швырять в нее гнилыми яблоками и объедками, безмолвствовала: вокруг царила гробовая тишина.
Жители прославленного ярмарочного городка, когда-то принадлежавшего Шотландии, не понаслышке знали о неумолимой жестокости английского короля. Десятью годами раньше Берувик пал, а его жители были перебиты, что стало актом величайшей жестокости, совершенным в ходе долгой и опустошительной войны между Англией и Шотландией. Ни женщинам, ни детям, ни старикам – никому не было пощады в той бойне, которая продолжалась двое суток и унесла тысячи жизней.
Безмолвие толпы было протестом, знаком осуждения, предостережением королю Эдуарду и свидетельством чудовищной несправедливости.
От нахлынувших чувств Белла ощутила стеснение в груди, глаза жгло от подступивших слез. Нежданно-негаданно она поняла, что вовсе не одинока: у нее все-таки есть поддержка. Не все покинули ее! И все же тонкие нити гордости, которые не давали ей пасть духом и телом, угрожающе натянулись.
Что-то мелькнуло в воздухе: она уловила движение краешком глаза и инстинктивно отпрянула, опасаясь, что кто-нибудь все-таки чем-нибудь в нее запустит, –