Несотворенный мир. Мария Фомальгаут
строили….?
– Ваш мир.
– С вами все ясно. И сколько вы успели… м-м-м… купить? – спросил я тоном, не терпящим возражений.
– Вот… и вот… и еще вот тут…
– Позвольте, я сам взгляну.
Я перебирал духовные скрепы, тайные знаки и значимые тайны, знаковые знаки и тайные таинства. То, что должно было быть в нашем мире, и то, чего там не было. То, что кто-то когда унес, пользуясь тем, что заказчик не следил за миром.
– Ты что? – ахнул А Ши, – заберешь… себе?
– Ну мы же не будем доводить дело до мирового суда? – спросил я.
А Ши забормотал что-то про сроки давности – я его не слушал. Я мало что понимал в законах, но на этот раз чувствовал – закон на моей стороне. Я собирал обломки мира, который так и не сложился, мира, который умер, толком не успев родиться.
И спрашивал себя – для чего.
Я сам не знал, зачем я это сделал. Я сидел и смотрел на захваченные мною сокровища, которые должны были принадлежать мне – абсолютное знание, любовь, истина, доброта – и думал, что мне со всем с этим делать в мире, которого больше нет.
– Ты все равно не сможешь применить их, добрый господин, – не унимался А Ши, – ведь твоего мира больше нет.
Если бы он не сказал этого, я бы, быть может, вернул бы его (мои) недостающие фрагменты мира. Но теперь во мне проснулся дух противоречий, и я твердо решил оставить свое себе.
Дух противоречий… да, он был почти у каждого представителя нашего вида, и если с нас требовали что-то, очень хотелось сделать наоборот, и если нам говорили – над нами находится небесная твердь, твердый купол, за пределы которого нельзя заглянуть – отчаянные головы готовили лестницу и ледоруб, а самые отчаянные головы уверяли, что нет никакого купола, а только бесконечная пустота с мириадами солнц такими же, как наше солнце.
Ну да.
– И что ты будешь делать со всем с этим, добрый господин? – не унимался А Ши.
Я не знал. Мало того, что я не знал, что я буду с этим делать, я не знал, что ответить ему.
– Мне еще южную рыбу искать, – огрызнулся я, – у неё во рту что-то.
– Так вот же южная рыба.
Я обернулся, чтобы сказать ему, что это не та южная рыба. Но сказал совсем другое.
– Но… здесь нет никакой рыбы.
– Да вот же. В небе.
В небе… вспомнилось что-то из Чуковского, давно забытое, рыбы по небу летают… нет, не так. Рыбы по полю гуляют, жабы по небу летают, прибежал медведь, и давай реветь, ку-ка-ре-ку… От нечего делать я шагнул к А Ши, чтобы посмотреть на летучую рыбу, но ничего не увидел в темноте звездного неба.
– Где же…
– Где всегда. Южная рыба…
Если бы у меня был лоб, я бы хлопнул себя по лбу. Южная рыба, ну конечно же, я искал её в южных морях и океанах, Южную рыбу, а она ждала меня на небе, Южная рыба, ждала там, где жила всегда…
– А где у неё рот? – спросил я.
И тут же сам догадался, ну конечно же, рот, рот рыбы, Фам Эль Хат, одинокая осенняя звезда…
– А там…