Журнал «Юность» №08/2020. Группа авторов
одинаково. Почти, но не совсем.
Тогда он взял ножницы и проковырял отверстия, сделав их пошире. Тем не менее ленточка не хотела продеваться сквозь стопку из ста двадцати страниц, и ему пришлось нанизывать страницы по отдельности. Дело продвигалось долго и утомительно, и когда он наконец продел ленточку через первую дырочку в стопке, на часах была уже половина первого. «Бог с ним, – подумал он. – Мура еще не пришла, а без нее защита все равно не начнется». Он принялся за следующую дырочку, но не дойдя и до половины, чуть не разрыдался от злобы и отчаяния: продетый конец ленточки незаметно покинул первую дырочку. Его это просто подкосило.
Он схватил ножницы, насадил на острие конец ленточки и одним ударом вогнал острие вместе с ленточкой во вторую дырочку посередине края страницы. Ленточка прошла, но дырочка от этого значительно увеличилась в размерах, став попросту дырой. Он понял, что дальнейшее прободение дырочек и продевание в них ленточки несовместимо с его сегодняшними планами по защите диплома, и остановился на достигнутом. Он туго связал стопку лентой в несколько узелков и увенчал все это изящным бантом.
Оглядев работу, он обнаружил новую напасть: листы разного происхождения (те, что с дырочками, и те, что без дырочек), оказывается, были еще и разного формата. Таким образом, приложения с комментариями предательски выглядывали из-под основного текста, преждевременно намекая на свое существование. Рука сама потянулась к ножницам. Он аккуратно принялся отрезать лишние края. Руки дрожали от похмелья, волнения и спешки. Получилось, в общем, не так худо, как он ожидал, не считая того, что ножницы кое-где залезли в текст.
Он полюбовался творением рук своих. С искромсанными краями, с листами, сбившимися веером и болтающимися на ленточке в дыре с трехкопеечную монету, его диплом походил больше на вилок капусты. «Вот ваше лицо, гражданин Тараканов, – подумал он. – Ничего общего с лицом коллеги Мухрышкина».
Решив, что дальнейшие украшательства излишни, он схватил диплом и выбежал из библиотеки. И столкнулся в дверях с Костей Доилкиным.
Костик был дворник и его сосед по дворницкой квартире. Война с ленточками и дырочками вконец измотала Вадика, и он с облегчением взял таймаут, чтобы выслушать взволнованный Костин рассказ о вчерашнем происшествии в их доме.
Оказалось, прошедшей ночью вся дворничья колония была поднята на ноги страшным грохотом и нечеловеческими криками, которых еще не знал даже этот видавший виды дом. Однако милицию вызвали не дворники, а жильцы из дома напротив. Того самого, мемориальные доски которого напыщенно оповещали всех прохожих, что всевозможные шишки и бонзы жили, живы и еще долго будут жить в этом номенклатурном заповеднике. Скромное веселье простых дворников, донесшееся через улицу, видимо, вызвало там приступ классовой ненависти. Примчавшийся наряд милиции арестовал обе парочки в таракановской квартире, а старший группы пообещал «разогнать этот гадюшник вместе со всеми говночистами» и заодно дать по шапке начальнику ДЭЗа. Настоящий фурор среди публики вызвало