Неявная прелесть. Елена Литвинова
в два больше.
– Альфа, Вам пора на Совет, – сказал бета. – А эта, – он указал на меня рукой, никуда не денется. Пускай посидит на цепи. Может, вспомнит всё сама и сознается. Решение мы вынесем завтра.
– Мне… не в… чем… сознаваться… – прохрипела я, но меня уже никто не слушал. Оборотни пошли к своим авто. Вскоре я осталась одна на цепи рядом со столбом, лишь метрах в ста я увидела старенькую машину, где сидело те двое, что конвоировали меня к сараю и от сарая. Я поняла, что это – моя охрана. Чтобы я не сбежала.
Я встала с колен и подошла к столбу, опёрлась об него спиной и села на землю, поджав ноги. Моя многострадальная сумка с документами была у меня на плече. Я обняла её, опустила голову на колени и попробовала уснуть, несмотря на начинающее палить солнце. Тени на этом пятачке земли практически не было. Пить хотелось всё сильнее.
Солнце начало нещадно припекать, и мне пришлось стянуть с себя футболку и сделать из неё чалму. Хорошо, что я была в джинсах, а не в платье. Как я бы выкрутилась в этом случае, я не знала. Но это не спасало меня от лучей палящего солнца. Вскоре кожа на плечах покраснела, и угроза получить солнечные ожоги стала моей реальностью. Но я уже плохо соображала от жажды.
Мне кажется, что я несколько раз теряла сознание, а потом с трудом выныривала из вязкого болота беспамятства. На дороге ничего не менялось: ни одна машина не проехала мимо, да и сторожившие меня оборотни ни разу не вышли из неё. Время тянулось и тянулось бесконечно долго. Я уже начала думать о том, что пускай бы всё побыстрее закончилось: я готова уже была и умереть, но мой организм, молодой и сильный, сопротивлялся этому, заставляя меня иногда вставать, разминать затёкшие мышцы.
Когда солнце стало клониться к западу, от реки подул свежий ветерок, и стало чуть легче дышать. Правда, мой язык так опух, что я им уже не могла ворочать, а в горле поселился круглый колючий комок. Я подозревала, что разговаривать я не смогу ещё очень долго. А потом вспоминала альфу и Алёну. Неужели правда её убили, и волки думают, что это была я? Я же бы не смогла… Не справилась бы с ней. Алёна была значительно сильнее, как и все настоящие волчицы. Это она доказала в своём доме, когда швыряла меня от стены к стене, будто щенка! Неужели сами волки этого не понимают?
У меня по щеке покатилась слеза. Несправедливость происходящего просто убивала. «Я не убийца», – хотелось встать и закричать мне на всю округу, но сил практически не осталось. Сквозь пелену я взглянула ещё раз на дорогу. Шум подъезжающей машины я услышала одновременно с тем, как её увидела. Это был знакомый мне автомобиль, на котором совсем недавно Денис соревновался с Алёной.
– Денис, – прошептала я. – Он приехал.
Я, уже лежащая на земле, в пыли, встала и пошла в сторону дороги. Но цепь натянулась, и я осталась, пошатываясь, стоять в десяти шагах от обочины.
Машина остановилась, и из неё вышел Герман Александрович с бутылкой воды в руках. Я жадно облизала губы.
Глава 9. Альфа.
– Алечка, детка, – слащаво произнёс отец Дениса, остановившись неподалёку от меня.