Троллья поганка. Ирина Смирнова
рассказывали что-то про осиновые колья и солнце. Да этот кровосос даже сам упоминал, что у него с солнцем отношения сложные.
Вот только зачем мне его убивать, если он вроде как… наш комар. Ручной. Но на всякий случай я предупредил:
– Чахла, если вдруг мне покажется, что твой неправильно клыкастый знакомый к кому-то из вас перекусить полез, я с ним разберусь! И плевать мне с самой высокой ели на то, что он меня вроде как спас. Пусть держится от нас подальше, ясно?
– Больно ты ему нужен, – насмешливо фыркнула поганка, только взгляд при этом в сторону отвела. Не стала меня сверлить с наглой самоуверенностью, как обычно. – Давайте уже ужинать!
Мы поели почти в тишине. Я жевал и помалкивал. Чахла, как ни странно, тоже суп свой наворачивала и шашлыком закусывала.
Вкусно вышло!
Зато у белобрысого рот не закрывался.
Вот как за день не устал? Да у него уже язык отваливаться должен. Ни одна кикимора знакомая столько не тараторила. Уверен, он бы и русалок заболтал, причем под водой.
При этом лопал он не меньше, чем мы, успевая еще и к бутылке приложиться.
А потом пожелал нам нескучной ночи, улегся у костра, укутался в свой плащ и уснул.
Поганка тоже зевнула, но как-то уж очень подозрительно. И быстро так в спальный мешок устремилась, словно ей там медом намазано.
– Так, чахла, нам надо кое-что обсудить! – и за руку эту подозрительную поймал. Пальцы на запястье едва сжал, чтобы не хрустнуло у нее ничего.
Девчонка все равно на меня хмуро покосилась. Только я уже ко всем ее суровым взглядам привык и даже не рассмеялся. Ну хочется ей казаться крутой и сильной, но до той же Келды ей раздвоиться в ширину и растроиться в росточке придется. Так что приходится взглядами отпугивать.
– Ты мне тут глазки не строй, – рыкнул я на чахлую немощь посуровее. Жалко ее ужасно, но вот прямо попой чую – что-то она от меня скрывает. А я, после того как про дракона выяснил, ужасно подозрительный стал. Прямо сил нет.
– Признавайся давай, почему ты вдруг такая тихая стала. Чего учудила?
А в голове быстро так обрывки сегодняшних событий мелькают. Утром поганка нормальная вроде была. Если не считать ее истерики. Днем в телеге тоже только на белобрысого косилась недобро. Странности начались, когда вампир появился. Улыбочка эта милая, так что зубы сводит. И потом разговор резко свернула, когда я объявил, что голову кому-то неправильно клыкастому откручу.
– Ты ему свою кровь выпить дала?!
Вот чем она еще с этим кровососом расплатиться могла? Честью девичьей, что ли? Кому она нужна, пакость тощая?! Нет, я к ней привык уже, конечно, но все равно доходяжка же. Пусть и есть какие-то намеки, что девчонка, а не доска бесполая, но мало их. Как награда за спасение не прокатит. А вот кровушка, наверное, зайдет. Драконья ж, а не абы чья…
– Нет! Не свою, – огрызнулась девчонка. Я тогда сразу на белобрысого посмотрел и прямо ощутил, как у меня брови у переносицы столкнулись. Нет, тоже не людская ж, эльфийская,