Мирай Тойота рассказывает о своем конце. Brangusis
«доброе утро», а вы уже знаете, в каком я настроении, что у меня случилось и что мне следует сказать, чтобы меня подбодрить! Ничего от вас не скроешь!
Нет, Мирай был совсем не то, что Юки. Последнего Курт воспринимал как взрослого, который о нем заботится. А Мирай был не таким взрослым, и он очень походил на девушку…
Мирай и Кицуне вернулись с двумя пакетами с пивом. Мирай достал из своего рюкзака миниатюрный бонг (*Прибор для курения) и курительную смесь. Вечер повернул в более раскрепощенное русло, а «Мирай-сан» стал «старшим братиком Мираем».
– Смесь легкая, – сказал Мирай, раскуривая стеклянную трубку, – так что если вы надеетесь превратить мой День рождения в оргию и полное свинство, то не рассчитывайте на это.
– Жаль, что у тебя больше не осталось Джелли Белли, Куруто, – вздохнул Акума, подперев щечку рукой и мечтательно глядя на Мирая. – А то мы бы заставили старшего братика Мирая обкушаться собачьих какашек и вонючих носков.
Мирай подавился дымом и закашлялся.
– Не волнуйся, старший братик Мирай, – похлопал его по спине Кицуне. – Мы знаем много других интересных игр.
– «Угадай персону», пантомимы… – начал перечислять Гин.
– В пантомимы вы меня никогда не обыграете, – погрозил пальцем Мирай, смеясь и откашливаясь. – Я все детство с мамкой в театре проторчал и закончил отделение театрального искусства. С горем пополам, конечно, но все равно немного шарю.
– Тогда в «угадай персону»! – радостно подскочил Акума и побежал в комнату Курта за стикерами и фломастером.
– Ты знаешь эту игру, старший братик Мирай? – спросил Кицуне. – Тебе загадывают человека, а ты должен угадать, кто это, задавая вопросы, на которые можно ответить только «да» или «нет».
– Окей! – кивнул Мирай, выпуская дым через нос, и передал ему бонг.
Акума прискакал обратно, с грохотом завалился за стол и, скрипя фломастером и закрывая свободной рукой листочек от Мирая, начал вписывать слово. Любопытный Курт глянул на надпись через его плечо и вспыхнул.
– Нет, не надо!
Выхватил листочек и яростно его скомкал.
– Эй, я же еще не дописал! – возмутился Акума.
– А что там? – полюбопытствовал Мирай и потянулся к Курту за смятым листком.
– Ничего! – фыркнул тот, весь красный.
– Ну, покажи, – надулся Мирай.
– Нет!
Курт отодвинулся от него на безопасное расстояние и разорвал листочек в клочья.
– Злыдень, – нахально бросил ему Мирай.
Курт обиженно на него посмотрел и снова фыркнул. Мирай умиленно заулыбался. Ему хотелось сказать, что Курт очень милый, когда злится, но знал наперед, что Курта это взбесит и он вообще убежит из кухни. А Акума тем временем закончил писать другое слово и показал его Гину и Кицуне.
– Ни за что не угадает! – хихикал он злорадно.
Курт фурией бросился проверять листок.
– Кто это?! Что это за слово?! Я таких иероглифов не знаю! Оно приличное?!
– Это одна очень известная в Японии персона, Куруто-кун, не волнуйся, –