Не будем дружить. Юлия Николаева
благоразумно затихла в стороне, хоть ума хватило не лезть. Пару раз я схлопотал нехило, даже звездочки увидел, но тут подоспела охрана. Точнее, я ее увидел и понял: надо удирать, если не хочу, чтобы вместо фотографий, сделанных сегодня для журнала, в сети блуждали фото с пьяной Надькой и подравшимся мной. Да уж, директора из нас с ней, мягко говоря, те ещё. Быстро схватив Ельцову за руку, я ринулся к стоянке. Она молчала и не сопротивлялась. Даже когда я ее в салон пихнул и сам упал рядом, называя свой адрес.
Нам повезло, уехали. Я смотрел в окно, изредка косясь в сторону Ельцовой, даже в полумраке было видно, как она хмурится и размышляет. Повернувшись ко мне, сказала:
– Спасибо.
Я криво ухмыльнулся, но тут же поморщился. Кажется, неплохо меня отделали.
Надька, перегнувшись между сиденьями, попросила водителя включить свет. Салон залило желтой рябью, режущей глаза. Ельцова рассматривала мое лицо с таким выражением, словно мне полбашки снесло из пистолета.
– У тебя бровь разбита, – заметила мне, – на скуле ссадина.
– Красавец?
– Макс, – она посмотрела укоризненно, – отец тебя убьет в воскресенье.
Я нахмурился.
– А что у нас в воскресенье?
Ельцова вздернула брови в удивлении.
– День рождения моей мамы, ты что, забыл?
Я и впрямь забыл. И наверное, мне должно быть стыдно, но не было. У наших семей слишком много всяких дат, как отдельных вроде дней рождений, так и совместных. Наши отцы подружились еще в институте, учились на одном курсе, матери вообще закадычные подружки, выросли на одном горшке. Этот факт, наверное, тоже в какой-то из дней отмечается.
В детстве мне казалось, наша жизнь состоит из постоянных посиделок у Ельцовых или с Ельцовыми. Все праздники отмечались вместе. Я честно пытался отвоевать у предков право не ходить на них. Борьба была долгой и кровопролитной. В итоге мы сошлись на том, что я праздную с ними Новый год, их дни рождения и круглые даты Ельцовых. Скрипя зубами, я согласился, хотя для меня Ельцовы вовсе не были семьей, как для предков. Но круглые даты случаются не так часто, и это малая кровь по сравнению с обычным графиком их встреч.
Если честно, я вообще не понимал, зачем они что-то празднуют. И так постоянно торчат друг у друга, да они даже дома построили на соседних участках, и между ними имеется калиточка. Нет, самим фактом дружбы я восхищаюсь, все-таки столько лет вместе, только бы меня не впутывали в эти вечные праздники Ельцовых-Даниловых.
– Я расскажу дяде Вове, как все было, он поймёт, – вернула меня Надька в реальность.
Я только рукой махнул. Такси остановилось возле моего дома, я запоздало подумал, что надо было сначала ее отвезти, потом ехать самому. Ладно, не маленькая.
– Макс, давай я поднимусь, обработаю раны, – схватила она меня за руку.
Я посмотрел с удивлением. Мается. Ясно: чувствует себя обязанной. На этом можно было бы сыграть, но сейчас не было ни сил, ни желания. Хочет отблагодарить, пусть, мне не жалко.
– Пошли, – кивнул ей, вылезая