Чужая вина. Марина Журавлева
чего тут только не встретишь, – улыбнулась Катя.
– В общем, я зашла в этот магазин, пока тебя ждала. Ты как раз в пробку попала, возвращаясь от Сергея рано утром.
– Да, извини, я тогда почти на час опоздала, – откликнулась Катя.
– Да я всё понимаю, ничего страшного. Дело не в этом. Итак, я набрела на это удивительное место. Представляешь, там стоят раковины для ванны ценою в сто тысяч рублей. Смеситель – уж не знаю, из какого он металла, может, из золота – сколько-то тысяч! И образцы разных штор висят, их я смотреть не стала, чтобы не расстраивать свою чувствительную провинциальную психику.
В отделе «Цветы» я разговорилась с женщиной-продавцом. Оказалось, что её двоюродная сестра живёт в Самаре. Я поделилась с ней, что тоже родом из Поволжья и в Москву приехала буквально на несколько дней.
Вот именно в том магазине я и купила дочери серёжки, помнишь, я тебе их показывала? Они ещё тебе понравились, и ты сказала, что они клёвые, – спросила Ася.
– Да, помню, – ответила Катя.
– В магазине было ещё очень много самых разных товаров и предметов интерьера, всё не успела рассмотреть. Даже игрушки были, куклы фарфоровые, такие красивые, но дорогие. Так вот, выхожу я из этого магазина и замечаю, что на крыльце стоит огромный пакет с разноцветными печеньками Макарон. Признаюсь, еле сдержалась, чтобы не залезть туда и попробовать. Я к тому же такая голодная была, а в округе не нашла ни одного продуктового магазина. В общем, кусать это лакомство я не стала, вернулась в магазин и спросила, зачем тут стоит целый пакет Макарон.
Продавщица ответила, что они служили украшением витрины, и у них давно закончился срок годности. Экспозицию обновили, а заморское кондитерское изделие за ненадобностью выбросили на улицу. Только в Москве возможно такое чудо! Огромное количество дорогих сладостей, которые у нас продают по сто рублей за штуку, спокойно валяется, как обыкновенный мусор.
– Ася, да чему ты удивляешься?! Это же Москва! В которой, между прочим, ты совершенно не желаешь оставаться на целую неделю! Бесплатно! Я даже согласна сама купить тебе обратный билет на другую дату.
– Катя, прости, но я никак не могу, – женщина начала одеваться, взяв с вешалки пальто.
– Ладно, ладно, лети к своей дочурке. Передай от меня крестнице, чтобы больше не ломала ноги и не выносила матери мозг своими истериками. Так топала отчаянно ногами, как маленькая, аж кости стали трещать.
– Тут ты права, топать ногами, когда что-то случается не по её, она большая мастерица, – с грустью согласилась Ася.
– Давай я тебя до метро, что ли, провожу, – предложила Катя, – заодно и Майкла выгуляю.
Ася – женщина в возрасте приблизительно чуть более сорока лет (сказать точнее было трудно) – катила за собой чёрную сумку на колесиках. В дутом пальто тёмно-серого цвета с мехом кролика на поднятом капюшоне.
Белоснежная кожа лица чем-то напоминала бумагу, которую когда-то скомкали, чтобы выкинуть, но по какой-то причине передумали и как могли распрямили, но вернуть прежнее состояние уже