Остров концентрированного счастья. Судьба Фрэнсиса Бэкона. Игорь Дмитриев
с самого начала. Это было соломоново решение, выводившее палату общин из тупика, поскольку на этот раз формально инициатива переходила к ней, а предмет переговоров не упоминался, следовательно, не шло речи об умалении ее свобод. Однако на следующий день выяснилось, что столь уклончивая формулировка (без указания цели и предмета переговоров с лордами) породила очередную техническую проблему: Т. Хинедж, которому предстояло возглавить депутацию коммонеров, заметил, что абсурдно, предлагая встречу, явиться на нее не зная, что сказать. Он попросил у палаты четких инструкций относительно размеров субсидии, на которую они могли бы согласиться»[228].
Таким образом, все это – отчасти гротескное – развитие событий, начавшихся с полемики вокруг формальных юридических моментов, в итоге поставило парламентариев перед главным вопросом – о размерах субсидии. Генри Антон напомнил о возможном росте недовольства населения со всеми возможными последствиями. Положение коммонеров действительно было непростым: им необходимо было помнить и о бедности графств, и о потребностях короны для отражения внешних угроз. Эту дилемму нужно было как-то разрешить. Естественно, как это обычно бывает в подобных ситуациях, тут же был поднят вопрос – «а так ли уж бедны графства?». Вспомнили про богатую утварь (да, не у всех, но не все же живут в крайней бедности), про излишества в еде и одежде и т. п. Вот тех, кто побогаче, и надо обложить дополнительными налогами, «ибо в противном случае слабая ступня будет сетовать на слишком тяжелое тело»[229]. И конечно, коммонерам надо начать с себя – «we charge our selves with them and above them»[230].
Далее, в этот и в последующий день заседаний (7 марта) полемика касалась социальной ситуации в стране, нижнего порога налогообложения, дополнительных мер для финансового обеспечения короны и т. д. Были и такие, кто, подобно Г. Найветту, силился понять причины распространения бедности в королевстве и как с ней бороться. Один депутат даже задал интересный вопрос: кто в случае войны будет способен встать на защиту королевства после уплаты таких налогов?
Однако, что бы там коммонеры ни говорили, абсолютное их большинство согласилось-таки даровать короне тройную субсидию. Но теперь пошли споры о сроках ее сбора: в три года, в шесть лет или за какое-то иное время. Именно в ходе этих дебатов Бэкон сделал свою главную ошибку.
Он выступил с речью, отметив, что если уж и соглашаться на тройную субсидию, то сбор денег следует растянуть – учитывая неспособность бедняков и обычного люда платить налоги – хотя бы на шесть лет.
Отстаивая свое мнение, Бэкон опирался на три довода: «первый – невозможность (Imposibility) или трудность [сбора субсидий]; второй – опасность или недовольство (т. е. опасность массовых протестов и волнений. – И. Д.); третий – существование лучшего способа получения денег (manner of supply), нежели субсидии.
О невозможности: для бедных рента такова, что они пока еще не в состоянии ни собрать ее, ни заплатить так много. Чтобы выплатить субсидии, джентльменам придется продать
Перевод О. В. Дмитриевой. В оригинале: «the feet knew their strength as we know their oppression, they would not be bear as they do» (The Journals. P. 490).
The Journals. P. 490.