Эхо шума. Дарья Палдовская
справа загорелась тёплым ровным светом лампочка. Лени на нее опасливо и зло покосился.
– Ну чего ты. Бери пример с дока, – пожурил его Фархад.
– У него всегда рожа кирпичом, мне такое от природы не дано! Конструкцией не предусмотрено!
В целом, по ту сторону гравитационного раздела было ровно так же, как и до него. Бело-голубая штукатурка, длинные палки ламп над головой, непонятные ржавые трубы понизу и провода поверху. Некогда лазуревый, ныне же вполне себе болотного цвета потолок. Сильно подгнивший паркетный пол. Местами из стен торчали железные окна щитков. Под ногами выделялась какая-то жижа да неловко пришпиленный портрет советского вождя. Верхняя половина была сожрана белой плесенью.
– Идем вперед, – бодро сообщил Фархад. – Не вижу смысла по каждому из проходов шариться.
– Я тебя ненавижу, – буркнул с пола зеленоватый Лени.
– И я тебя тоже очень люблю.
Незаметно массируя узловатой рукой больную ногу, доктор чуть отдалился от остальных, забежав вперед, за пределы света одинокой лампы, и тут же удивлённо присвистнул.
– Чего там? – подоспевший Фархад снова выругался.
– Син, – подал голос доктор. – У нас тут еще и пролом.
Судя по звуку из наушников, где-то на корабле техник от души приложился головой о стол.
Фархад почесал затылок. Игорь посветил вдаль фонариком. Лени присоединился к ним в разглядывании безудержных просторов, что им открывала огромная ощетинившаяся стальными прутьями дырища, вокруг которой щедрой рукой были рассыпаны куски бетонной стены. Она была грубо пробита в тот коридор, по которому они планировали идти, и скрывала в себе еще два варианта поворота событий, предоставляемых соседним коридором.
– А дверки там не видно? – поинтересовалась по связи Энси.
– Не-а, – вякнул Лени, потирая щеку. – Ни фига не видно. Зато есть пробоина в стене. Кому-нибудь нужна пробоина в стене, но не от метеорита, а не пойми от чего?
– Чего?!
– Может, эта пробоина была еще, когда системы функционировали. Роботы ли, люди ли сразу же среагировали и залатали внешнюю дыру первой, как представляющую реальную опасность. А потом питание урезалось, и дальше прибираться стало себе дороже. Ну вот и бросили.
– А метеорит тогда где? – недовольно нахохлился Лени.
– Может, до того, как запломбировать, выбросили, – продолжил рационализировать ситуацию капитан.
Багрицкий молча уткнулся в карту.
– Время тикает, – мягко прошелестела Энси.
– Тик-так.
– Цыц, мелкота. Ладно. Пойдем пока, как шли, – решил капитан, предварительно выглянув в дыру, убеждаясь еще раз, что ни космоса, ни потерянного метеорита за ним нет. Во всяком случае, в обозримом пространстве.
Дальше коридор вел себя достаточно смирно – был прямым и неожиданных сюрпризов не подкидывал, достаточно быстро завершившись дверкой головы на четыре выше нормального человеческого роста. Дылда Багрицкий радостно ощерился,