Яна. Александр Комов
Павел Янович остановился, чуть помедлил и обернулся. Никого. У крыльца только длинная тень от осины, сквозь дрожащие листья которой на него равнодушно смотрела луна. Легкий ветерок, предвещая ночную прохладу, бодро пробежал по седым волосам и стих. Павел Янович снова тяжело вздохнул, опустил голову, затем открыл дверь, переступил порог и вошел в дом.
***
Глубоко за полночь Анна, молодая жена Павла Яновича, в безупречно белой ночной сорочке, как не приходящее в сознание приведение, покачиваясь по коридору, остановилась у распахнутых дверей кабинета.
В лунном свете у большого панорамного окна, неподвижно и одиноко стоял Павел Янович. На нем был домашний халат и тапки. Он стоял и тоскливо смотрел на ночное небесное тело. Струйка дыма от толстой сигары, вибрируя, тянулась к потолку.
Анна подошла к винному столику, щедро плеснула коньяк в большой бокал для виски и мутнеющим взором уткнулась в луну.
– Опустел дом, – не обращая внимания на Анну, произнес Павел Янович. – Пусто, – сказал он.
Анна подошла к мужу, не отрывая взгляда от луны, глотнула коньяк и угловатым движением протянула бокал Павлу Яновичу.
– Хочешь? – спросила она.
Павел Янович глубоко затянулся и выдохнул густое облако табачного дыма.
«Не надо было доверять ему слишком много, – подумал он. – Справедливости захотел? Справедливо было бы уволить тебя без выходного пособия ещё тогда… Почему ты так повелся? Я же тебя ценил, холил, лелеял… А теперь ты покойник, и всем на тебя плевать. Видимо, ты так и не понял, что в этой жизни всем на всех плевать, всем и на всех. Вот и на меня…»
– Всем плевать, – будто подводя итог, вслух сказал Павел Янович, словно отбросил последнюю костяшку на старых счётах.
Вот только в доход или расход? Раньше это «плевать» приносило доход, а теперь щемит в груди. Завтра суд. Плевать ему на этот суд, там всё решено. А здесь? Он невольно поводил ладонью в области сердца. Вроде не болит, а болит. Давление, пульс – всё в норме, но… Павел Янович тяжело вздохнул и затянулся.
Привычно незамеченная мужем, Анна бесшумной поступью, как невесомый призрак, растворилась, прихватив с собой бутылку коньяка.
Павел Янович стоял в холодном свете луны у большого панорамного окна. Струйка дыма от толстой сигары, вибрируя, тянулась к потолку.
Глава 2
После утренней планерки (или чего-то в этом роде) сотрудники Центрального аппарата специальной службы при администрации, выходя из кабинета директора, возвращались на рабочие места.
Начальник интегрального управления по борьбе, лысеющий полковник Яков Заринский, подойдя к своему кабинету, оглянулся на проходящих мимо него офицеров, поймал взглядом своего помощника и кивнул головой, что означало – «Зайди!»
Егор тоже полковник, ему тридцать пять лет, Яков Заринский был старше, ему – пятьдесят.
– Как впечатление? – проходя к рабочему столу, спросил Заринский.
– Я думаю… – начал было Егор, но решил держать впечатление при себе и вместо ответа спросил: –