Путь. Книга 2. Сергей Сироткин
обратно. Там и поешь.
Я поднял Ломиру на руки и взмыл ввысь. Набрав довольно большую высоту, я бросил взгляд на переполненную страхом часть мира. Подо мной простиралась огромная воронка, хранящая память о гневе светлого бога. «Не так ты прост, Светлейший!» – произнёс мысленно я и устремился к опустевшему каменному городу.
Неповторимость, изящные очертания, чистота и свежесть белоснежного лепестка, что невольно заметила тёмная душа демона, заставили остановить его скользящий, и, как могло показаться на первый взгляд, поверхностный взор на красоте совершенства незамысловатого простого цветка. Но только на первый, потерянный для окружающего мира взгляд, обнажающий погружённость разума сына Тьмы в свои, скорее всего, никому, даже самому себе, не нужные мысли. Взор тёмного путника замер, видя, как лепестки заботливо и нежно обнимали друг друга, создавая белый, не запятнанный завистью и прочими пороками живой организм. Цветок являл собой пример возможного сосуществования разных, но подобных частиц жизни, должных по замыслу Творца быть вместе, помогая друг другу украшать окружающий мир. Бутон, сплетённый из непохожих по форме, но одинаковых по сути лепестков, крепко держался на стебле, раскачиваясь на ветру, отчего соприкасался с соседними такими же цветами. Ветер заставлял бутоны роз прижиматься друг к другу и создавать сплошной ковёр, покрывающий равнину вокруг чертогов Света. Демон окинул взглядом благоухающий цветник и тяжело вздохнул. Когда он посещал Световида, то, пользуясь случаем, наслаждался красотой вечно цветущего мира и всякий раз замирал, услышав бередящие душу звуки крохотного певца. В небесах лилась соловьиная песня, стараясь разбить печали тёмного гостя, и на миг ему показалось, что тоска ослабила удушающую хватку.
Дый, еле касаясь белых цветов, провёл дланью по их нежным бутонам, а они в ответ потянулись к первородному демону, желая поделиться с ним чистотой и радостью жизни. Повелитель Тьмы, глядя на лепестки розы, вспомнил о погибшей сестре. Подобно оторвавшейся от единого организма части, Лилит покинула семью, навсегда исчезнув в Нави. Старый демон стоял посреди белоснежного ковра, всемогущий, вновь обретший власть над армией Тьмы, но совершенно беспомощный перед смертью, так как воскресить сестру он не мог. Зато мог не допустить гибели остальных братьев и сестры, являющейся по иронии судьбы богиней смерти.
Старший из первородных демонов прибыл на встречу со старым врагом, с которым вновь был вынужден объединять силы в противостоянии с разрушителем. Он знал, что Световид будет убеждать его убить младшего брата, но в душе чувствовал, что не должен этого делать, какой бы необходимостью оно ни выглядело. Именно смерть Лилит заставляла старого демона сомневаться в правильности столь крайней меры, и потому противился не столько стремлению Световида расправиться с разрушителем, сколько самому себе, являющемуся первым во Тьме и обязанным думать о судьбе всех её жителей. Младший из первородных демонов уже убил одного бога, и, видимо, останавливаться не собирался. Надо было что-то предпринимать,