Таинственная четверка. Татьяна Полякова
ему полицейским, после чего милостиво нас отпустил.
К тому моменту я мечтала лишь о том, чтобы встать под душ, а потом выпить чаю. Но у Вадима были свои планы.
– Давай-ка навестим мать Иры Краско. Как ее зовут?
– Нина Михайловна. Отец – Петр Владимирович.
– Отлично. Поинтересуемся у Нины Михайловны, кто ее гостья.
– Чего ж сразу не поинтересовался?
– Я же объяснял. Теперь ситуация изменилась, у нас есть чем тетку припугнуть, а значит, разговор может быть интересным.
Мы отправились к Краско, по дороге наблюдая заметное оживление в поселке. На лицах тревога с большой долей любопытства, значит, полицейские машины заметили, а может, уже и кое-какие слухи просочились. На нас внимания никто не обращал, выходит, наша роль в этом деле широкой общественности пока неизвестна.
До улицы, где жили родители утонувшей девочки, новость еще не докатилась, здесь было безлюдно, тишину нарушал лишь лай собак, под который мы и передвигались от дома к дому.
Краско собаку не держали, что позволило нам беспрепятственно войти в калитку и подняться на крыльцо. Вадим надавил кнопку звонка, прошло довольно много времени, прежде чем дверь открылась. Женщина с черной повязкой на голове и в темном платье смотрела с недовольством.
– Что вам надо? – спросила резко.
– Поговорить, – улыбнулся Вадим.
– Поговорить? О чем?
– О женщине, которая заходила к вам сегодня. Было бы просто отлично, если б мы могли задать ей пару вопросов.
– Какая еще женщина? Вы в своем уме?
Нина Михайловна попыталась закрыть дверь, но Вадим ей этого не позволил, подставив ногу.
– Убирайтесь, – зашипела она.
– Эта женщина очень интересует полицию, – спокойно продолжил Вадим. – Мы не стали сообщать им, куда она направилась, но теперь, конечно, придется.
– Ничего не понимаю… – Нина вышла на крыльцо, прикрыв за собой дверь. – Идемте, – указала она на скамейку, где два дня назад мы видели ее со священником, и направилась туда. – Я вас не знаю. Кто вы? – задала она вопрос, опускаясь на скамью, голос теперь звучал спокойнее, но я чувствовала ее испуг, раздражение, а еще досаду.
– Мы – гости господина Ключникова.
– Ключникова? Моя дочь дружила с их Настей. Дочка утонула. – Она подняла на Вадима взгляд, в котором читался упрек, мол, как вы можете досаждать несчастной матери. Сообразив, что взгляды на него не особо действуют, она отвернулась и стала смотреть себе под ноги.
– Мы сегодня прогуливались по поселку и застали одну даму за странным занятием, – заговорил Волошин. – Она вломилась в дом, что стоит заколоченным, оторвав доску, которой была забита дверь, а потом с воплем бросилась бежать оттуда.
– Я-то здесь при чем?
– При том, что бросилась она сюда. Я видел, как дамочка вошла в калитку, ту, что сбоку от дома.
– Никого тут не было. Вы что-то напутали. – Она врала так неумело, что самой себе бы не поверила, наверное, поэтому покраснела, от стыда