Сэр Найджел. Белый отряд. Артур Конан Дойл
удар булавой, что шлем у него на голове повернулся прорезями на затылок. Ослепнув, мессир Лоредан бросил меч и сдался для выкупа. Но твой отец ухватил его шлем и повернул его прорезями вперед. Едва мессир Лоредан вновь начал видеть, твой отец поднял его меч, отдал ему и пригласил отдохнуть немного, а потом продолжить поединок, ибо и полезно и радостно смотреть, как благородный воин бьется столь умело и мужественно. И они сели рядом отдохнуть у борта. Но когда они вновь взялись за оружие, в твоего отца попал камень, пущенный из мангонеля. Вот так он погиб.
– А мессир Лоредан? – воскликнул Найджел. – Он ведь тоже погиб?
– Увы! Его сразили лучники. Они любили твоего отца, а на такие вещи простолюдины смотрят иными глазами, чем мы.
– Жаль! – сказал Найджел. – Он ведь был достойным рыцарем и бился храбро.
– В дни моей молодости ни один простолюдин не посмел бы прикоснуться грязными руками к такому человеку. Воины с благородной кровью в жилах, одетые в доспехи, сражались друг с другом, а простые – копейщики или лучники – могли драться между собой. Однако нынче все стали на один покрой и лишь изредка кто-то вроде тебя, милый внук, приводит мне на память былых мужчин.
Найджел наклонился и взял ее руки в свои.
– Я такой, каким сделала меня ты, – сказал он.
– Это правда, Найджел. Да, я растила тебя, как садовник растит самый драгоценный свой цветок, ибо ты единственная надежда нашего древнего рода, а скоро, очень скоро ты останешься совсем один.
– Нет, милая бабушка, не говори так.
– Я стара, Найджел, и чувствую, как тьма сгущается вокруг меня. Сердце мое стремится покинуть нашу юдоль, как ее уже покинули все, кого я знала и любила. А ты… для тебя этот день будет светлым, ведь я не отпускала тебя в широкий мир, куда стремится твой доблестный дух.
– Нет, нет! Я счастлив с тобой тут, в Тилфорде.
– Мы очень бедны, Найджел. Не знаю, где мы найдем денег снарядить тебя на войну. Правда, у нас есть добрые друзья. Вот сэр Джон Чандос, покрывший себя славой во французских войнах, заслуживший честь ездить по правую руку короля. Он был другом твоего отца, когда оба они еще не были посвящены в рыцари. Если я отправлю тебя ко двору с письмом к нему, он поможет тебе.
Красивое лицо Найджела вспыхнуло.
– Нет, благородная леди Эрминтруда! Снаряжение я должен добыть для себя сам, как уже добыл коня. Уж лучше я поскачу на битву в этой тунике, чем буду обязан доспехами кому-то другому.
– Я боялась, что твой ответ будет таким, Найджел. Однако я, право, не знаю, как еще нам найти деньги, – печально сказала старуха. – В дни моего отца все было иным. Помню, доспехи тогда никого не заботили, их ведь делали во всех английских городах. Но год за годом люди все больше и больше пеклись о благополучии своего тела, и появлялись то какие-нибудь хитрые сочленения, то особый нагрудник, да чтобы изготовлены они были непременно в Милане или в Толедо, и теперь рыцарю, чтобы облечься в металл, надобно прежде иметь его побольше в кошеле.
Найджел