Сэр Найджел. Белый отряд. Артур Конан Дойл
меня, лучник, или я упаду.
Эйлвард охотно обвил рукой гибкий стан. Бедняжка положила руку ему на плечо и прильнула к нему, но глаза на бледном лице смотрели куда-то мимо, и вспыхнувший в них жадный огонек, злорадное торжество и жестокая радость внезапно предупредили лучника о грозной опасности. Он оттолкнул ее и отскочил в сторону, только-только избежав сокрушительного удара дубиной, которую сжимал в обеих руках верзила, еще более высокий и широкий в плечах, чем он сам. Перед ним мелькнули свирепо стиснутые крупные белые зубы, растрепанная борода, сверкающие, как у дикого зверя, глаза, и в следующий миг он бросился на врага, поднырнув под снова занесенную страшную дубину.
Обхватив плотное туловище разбойника, уткнувшись головой в его косматую бороду, Эйлвард давил, пыхтел, нажимал. Сплетенные в тесном объятии, они боролись на пыльной дороге, и призом победителю была жизнь. Дважды могучий разбойник чуть было не опрокинул Эйлварда, и дважды более молодой и ловкий лучник сумел удержаться на ногах и не ослабил хватки. А затем наступил его черед. Заведя ногу под колено противника, он мощным рывком опрокинул его. С хриплым криком разбойник упал на спину и не успел еще коснуться земли, как Эйлвард уперся коленом ему в грудь, а свой короткий меч погрузил ему в бороду, приставив острие к горлу.
– Клянусь десятью моими пальцами! – пропыхтел он. – Только шевельнись, тут тебе и конец!
Впрочем, тот лежал неподвижно, потому что падение его оглушило. Эйлвард посмотрел по сторонам, но женщины нигде не было видно. Дубина только опускалась в первый раз, когда она уже скрывалась за деревьями. Лучника одолел внезапный страх: а что, если его юного господина заманили в гибельную ловушку? Но его дурные предчувствия тут же и рассеялись: по дороге к нему бежал Найджел, вышедший на нее много дальше.
– Клянусь святым Павлом! – крикнул он. – Кого это ты придавил к земле? И где дама, оказавшая нам честь, попросив у нас помощи? Увы, мне не удалось найти ее отца!
– Тем лучше для тебя, благородный сэр, – сказал Эйлвард, – ибо сдается мне, что батюшка ее сам дьявол. По-моему, она жена Путтенемского Лесовика, а это сам Лесовик, который подобрался ко мне, чтобы раскроить мою голову дубиной.
Разбойник уже открыл глаза и угрюмо переводил взгляд со своего победителя на новопришедшего.
– Везучий ты человек, стрелок, – сказал он. – Со многими мне доводилось бороться, но никому еще не удавалось меня повалить.
– Да уж, хватка у тебя медвежья, – согласился Эйлвард. – Однако трусливая это штука подослать жену, чтобы она меня держала, пока ты размозжишь мне голову! И уж вовсе злодейство заманивать путников в ловушку, умоляя их о жалости и помощи, так что мы чуть было не погибли из-за собственного мягкосердечия. И тот, кто вправду будет нуждаться в нашей помощи, теперь ее не получит из-за твоих грехов.
– Когда против тебя весь свет, – пробурчал разбойник, – то воюешь с кем и как можешь.
– Ты заслуживаешь петли хотя бы за то, что обрек на такую жизнь эту женщину, прекрасную и красноречивую, – сказал Найджел. – Давай-ка