Ложный вакуум. Дмитрий Воротилин
ненависть.
Глава 11. Пока ты спал
Сколько лет нужно отмотать назад, чтобы с уверенностью сказать, что это именно тот самый момент, с которого я стал таким, какой я есть сейчас? Не просто сказать, что человек воспитан так, а указать на точку в пространстве-времени, являющую собой поворотный пункт в дальнейшей жизни, который определил смысл существования или даже смысл отказаться от существования, а лучше смысл отказаться от самого смысла. Но что если человек не хочет отказываться от смысла и при этом желает устранить причину его возникновения, ведь именно благодаря этому он понимает, чего и почему желает? Как далеко могут завести человека эти вопросы, тем более, если он имеет возможность проверить их на практике? Тимур совершил далекий прыжок в прошлое, задолго до появления его и своих родителей, и, возможно, сейчас отошел от расчетов и готовится действовать, а может, уже это делает. Отдельно взятый человек – плод истории человечества, но и человечество состоит из отдельно взятых людей. Может, Тимур так и пришел к этому, принявшись рассматривать человека в более широких временных масштабах? Он не просто продукт истории, он создает историю. А здесь, далеко от того момента, как история создала его, этот человек стремится изменить историю так, чтобы исчезла только причина, но следствие было минимально затронуто. Не рассматривать историю как строгую цепь причин и следствий, а как архипелаг относительной историей. Тимур не всемогущ, он просто гениальный оператор. Ну или возомнил себя таким. До сих пор его и всех остальных операторов от злоупотребления возможностями устройства сдерживала претэтика. Зачем нужен был сам закон, если человек лишь своими мыслями контролирует себя? До сих пор эта система была идеальна. И да, Ада была права, сказав, что Андрей боится зверя, именуемого многими временем. Смотри, но не трогай! Он как огонь Прометея, прекрасный и опасный для недругов, но не только для них, если не научиться им пользоваться, что возможно только при познании страха перед ним. Тимур познал этот страх, но теперь он переступил черту, отделяющую страх перед огнем от использования его. Система его больше не удерживает. Но что же тогда буде после? ОКО извлечет из этого урок и создаст новые методики подбора и распознавания нестабильности операторов. А претэтика возьмет этот случай на вооружение, и очередные философы будут строить новые концепции морали операторов. Та работа оператора, какой Андрей ее застал, изменится. Может, даже его стажеры застанут эти изменения.
Но сколько бы Андрей не размышлял по поводу того, как же Тимур освободился от страха перед огнем, которому обучился в Институте, этот страх оставался непреодолимой стеной для Андрея. Можно ведь представить логику Тимура, следуя этике, но нельзя представить что-то, что наделило его желанием совершить революцию против ее привычных положений.
Из наушников доносились редкие переговоры капитана с Адой, что свидетельствовало о том, что они наконец-то нашли нужный архив. Несмотря на военное положение, город все же жил. Люди спешили нам работу, кругом высвечивалась