Записки сантехника о кино. Дмитрий Пучков (Goblin)

      Одного из персонажей, Израэля Хендса, Н. Чуковский почему-то называет вторым боцманом, хотя на корабле обычно бывает всего один боцман, и его помощник именуется боцманматом (он же старшина 2-й статьи и старшина шлюпки). При описании содержимого сундука Билли Бонса в главе III упоминаются «два компаса в медной оправе». Автор же имел в виду не что иное, как циркуль-измеритель, отделанный бронзой. Носовые фигуры переводчик как-то, я бы сказал, легковесно называет «фигурками на носах кораблей», словно речь идет о небольших статуэтках. Он по-сухопутному именует кока – поваром, штормовые шпигаты – водосточными желобами, туманный горн – корабельной сиреной, топсели – верхушками парусов, переборки – перегородками, шлюпку-четверку – яликом или, хуже того, челноком, световые люки – иллюминаторами, подвесную койку – гамаком. Выбленочный узел он вольно переиначивает в какой-то несуществующий «мертвый», тесак – в кортик или кинжал, шкафут – в палубу, гакаборт – в просто борт, а летучий кливер называет полощущимся кливером. В тексте встречаются и такие безграмотные с морской точки зрения выражения, как «ростры бьются о блоки», «наматывать канат на шпиль», «править к ветру» и т. д.

      Приведем и другие примеры. В главе X читаем: «И держали на юго-юго-запад. Дул ровный ветер на траверсе. Море было спокойно. «Испаньола» неслась по ветру, иногда ее бушприт обрызгивали волны». С точки зрения морской терминологии грамотнее было бы написать так:

      «Мы лежали курсом на зюйд-зюйд-вест, имея устойчивый бриз с траверза. Море было спокойно. «Испаньола» все время раскачивалась, то и дело зарываясь бушпритом в воду». Или вот: «Редрут покинул свой пост в коридоре и прыгнул в ялик. Мы подвели его к другому борту, чтобы взять капитана Смоллетта». В оригинале же сказано следующее: «Редрут покинул свой пост на кормовой галерее и спрыгнул в шлюпку. Мы подвели ее под подзор кормы шхуны, чтобы капитану Смоллетту было удобнее в нее спуститься».